— Ладно, можно посидеть снаружи. — Кина махнула рукой в сторону крыльца.
Николас посмотрел в указанном направлении и обнаружил, что в стратегически важных местах недостает двух досок. Темные глаза его внезапно блеснули, и на мгновение Кине показалось, что в них засветилось необычное для Николаса лукавство.
— Ну разве что вы сядете ко мне на колени и дадите собравшейся публике полюбоваться этим дивным зрелищем, — заметил он. — Кроме того, здесь дьявольски холодно, а вы почти раздеты, — Он схватил ее за руку. — Пойдемте посидим в машине, поболтаем пару минут.
— Развратник! — пробормотала она, торопливо, чтобы спастись от холода, подбегая следом за ним к автомобилю. — Вы, наверное, хотите запереть меня в салоне и попытаться соблазнить.
— Есть такая идея, — подтвердил Николас, усаживая ее в машину. — Подвиньтесь.
Кина подвинулась, освобождая ему место. Николас обнял ее за плечи, и ее сразу же окутала волна тепла, такого приятного после пробежки по морозу.
— Тоже мне идея, — проворчала она. — Вы никогда не пытались ухаживать за мной всерьез.
Николас наклонился к ней, и его лицо внезапно оказалось так близко, что Кина разглядела даже крошечные морщинки в уголках глаз, тени от густых ресниц и легкие складки вокруг твердых, четко вылепленных губ. На нее пахнуло знакомым ароматом дорогого одеколона.
— Прежде вам этого не хотелось, — возразил он. Взгляд его остановился на ее губах, кажущихся бледными без обычного слоя помады, и сердце Кины вздрогнуло при виде чувственной искорки, блеснувшей в его глазах. — Вы об этом ни разу не задумывались до того вечера, когда я уезжал в Париж. Но теперь настало время удовлетворить ваше любопытство, моя маленькая мисс Целомудрие. Позвольте мне продемонстрировать вам, как я целуюсь.
Он придвинулся еще ближе и, прежде чем она успела отстраниться, прижался ртом к ее губам. Нежность этого поцелуя буквально парализовала ее, и Кина, словно откуда-то издалека, следила за тем, как губы Николаса ласкают ее рот. На нее нахлынули новые, неизведанные прежде ощущения. Николас медленно провел языком по ее верхней губе. Кина задохнулась. Она не отрываясь смотрела в его глаза и видела, как в них появляется новое, незнакомое ей выражение.
— Вкус кофе, — проговорил он низким, чувственным голосом.
— Я... пила его... за завтраком... — неожиданно пискляво сообщила Кина.
Она напряглась, ожидая чего-то с жадным желанием, так же необъяснимым для нее, как и это новое выражение на лице Николаса.
- А я предпочел бы на завтрак вас, — заявил он, и Кина увидела, как его приоткрытый рот снова приближается. — Откройте рот, — шепнул он, прижавшись к шелковистой мякоти ее губ. — Не заставляйте меня применять силу.