Джеймс отстранился, тяжело дыша. Он был на грани срыва. Вцепившись Кине в плечи, он спросил с яростью: — Значит, ты не намерена уступить ни на дюйм?
— А ты рассчитывал, что я упаду в обморок от счастья? — сердито поинтересовалась Кина. — Мне уже давно не восемнадцать.
— О Боже, я знаю, — пробормотал Джеймс, переводя взгляд на ее высокую пышную грудь. — Я всегда хотел тебя, даже девять лет назад.
— Хотел, это верно, — согласилась Кина. — Но одно только желание, без более глубоких чувств, придающих ему смысл, — это пустышка.
Джеймс слегка ослабил хватку.
— Я не очень-то разбираюсь в глубоких чувствах, — негромко произнес он. — Я люблю женщин. Люблю разнообразие. А чувства меня не интересуют. Ничуть.
— Меня тоже, — сказала Кина, и это, казалось, вывело Джеймса из себя, словно он до сих пор надеялся получить любовь, не желая отдавать за нее ни капли.
— Возможно, ты еще передумаешь, — прошептал он и снова наклонился к ней. — Давай попробуем еще раз.
Кина позволила ему поцеловать себя, но сокрушительная страсть, некогда владевшая ею, сейчас напоминала о себе лишь едва заметной дрожью воспоминания, пробежавшей по ее телу и исчезнувшей спустя мгновение. Это неожиданно рассердило Кину, и она прижалась к Джеймсу крепче, пытаясь вернуть былые волнующие ощущения. Джеймс пылко сжал ее в объятиях, но сумел пробудить в Кине лишь горечь невозвратимой утраты.
Наконец Джеймс оторвался от нее. В глазах его плясали огоньки.
— Недурно, — пробормотал он. — Надо будет продолжить.
Кина решила пока что не разрушать его иллюзий и улыбнулась, чуть пожав плечами. Это могло означать все что угодно.
— Мне пора домой, — сказала она.
— Ужинаем завтра вместе, как договорились? — спросил Джеймс, и на какое-то мгновение в его голосе действительно послышалось что-то новое. — Как жаль, что приходится сегодня ехать на эту встречу в Атланту!
— Завтра наступит скоро, — утешила его Кина. Она хотела, чтобы он несколько дней помучился, строя планы, чтобы его надежды расцвели пышным цветом, и тогда... Однако Кина начала понимать, что под маской, которую носит Джеймс, скрывается человек, а не бесчувственный автомат, и ей стало любопытно узнать, что же это за человек. Хотя Нику это вряд ли понравится. Кина подумала об этом еще до того, как помахала Джеймсу рукой на прощание и повернула лошадь обратно к дому.
В последнее время в ее жизни появилось столько проблем! Кина вздохнула. Николас внезапно оказался раздражительным и мрачным тираном, а Джеймс стал превращаться в весьма симпатичного человека...
Николас был для Кины загадкой. Раньше он никогда особенно ею не интересовался, не считая того, что помогал ей реализовывать свои таланты и оберегал ее от всевозможных опасностей. Но в том, что касается Джеймса, он почему-то повел себя крайне неблагоразумно. Чего он добивается? Во всяком случае, не ее тела, смущенно подумала она... иначе он не отказался бы от ее весьма недвусмысленного предложения вчера вечером. Его отказ уязвил Кину сильнее, чем ей показалось вначале. Возможно, она действительно волновала его как женщина, но не до такой степени, чтобы он потерял голову. Ведь у него не было никаких особых причин сдерживаться, тем более что Кина сама сделала шаг навстречу. Какую игру он ведет? Может быть, он всего лишь пытается защитить ее от Джеймса? К тому моменту, когда Кина добралась до дома, она успела от души пожалеть, что вообще приехала в Джорджию. О, если бы отец был жив! Он бы выслушал ее и дал хороший совет. Кине сейчас отчаянно его не хватало. С другой стороны, ссоры с Николасом помогли ей, по крайней мере на время, забыть о своем горе. Трудно грустить, когда тебя то и дело вынуждают кипеть от злости!