Ночные бомбардировщики ушли на задание и сразу поле будто вымерло, не с кем перекинуться словом. А для успокоения хотелось бы поговорить с кем-нибудь. Что все-таки случилось с самолетом Осокина? Загадочная история: сел на вынужденную, не получив ни единой царапины. Может, сдали не моторы, а летчик? Ну, а если допустить — моторы. Кто готовил машину? Механик, старшина Мысов. Взысканий пока не имел. Может, заслужил сейчас?
За показавшуюся нескончаемой ночь Могилевский передумал многое. Утром ему стало известно, что члены экипажа Осокина выбрались из болота, куда капитан вынужден был посадить машину. Получив точные координаты, инженер-майор быстро разыскал место вынужденной посадки, а к вечеру управился с осмотром самолета и составлением технического акта.
* * *
Капитан Климчук привык, что к нему приходили и в ночь и в за полночь. Но инженер-майор Могилевский прилетел совсем уж в неположенное время. На зорьке, утром, у хаты, где ночевал Климчук, раздалось урчание мотора. По-2 сел на крошечном «пятачке» между плетнем хаты и подступающим к ней подсолнечным полем.
Климчук натянул сапоги, вышел поглядеть, в чем дело. Он не думал, что это к нему.
— Вас, именно вас, мне и нужно, — сказал Климчуку инженер-майор, спрыгивая с крыла самолета. — Где мы с вами можем поговорить наедине?
Климчук не любил суетящихся людей. Он не спеша отошел чуть в сторону, наклонил высокий стебель подсолнуха, вышелушил из шляпки несколько семечек, сказал:
— Здесь будет вполне удобно. Я вас слушаю.
Могилевский полез в планшет, достал карту, несколько листов кальки — она заменяла, повидимому, бумагу и была исписана витиеватым почерком с обеих сторон — и рассказал, что он только что с места вынужденной посадки пикирующего бомбардировщика.
— На вынужденную летчик (запишите его фамилию) капитан Осокин пошел в самый критический момент: отказали моторы. Когда были осмотрены моторы, вот акт осмотра, — инженер-майор протянул свою исписанную с двух сторон кальку, — оказалось, что в одном деталь номер 0234, будто сточенная кем-то по диаметру, разболталась во втулке. Машину готовил к полету механик (запишите фамилию) старшина Мысов.
Только к вечеру покончил Климчук с этим делом. Хотя можно ли это назвать — покончил? Майор Могилевский настаивал на том, чтобы старшина Мысов был немедленно арестован. Но капитан, подумав, сказал:
— Пока этого делать не следует. Пока вы можете лишь отстранить Мысова от исполнения обязанностей.
Могилевский поспешил выполнить этот совет.
Климчук перебирал в памяти случаи, когда ему приходилось сталкиваться с подозреваемыми во вредительстве. Несмотря на выработавшуюся профессиональную привычку быть объективным и бесстрастным, он, Климчук, каждого такого преступника лично ненавидел и в каждом находил именно то, за что можно ненавидеть. Тупая жестокость, органическая потребность пятнать, гадить, рушить все светлое, наглость и, наконец, слезливая трусость, когда пойман с поличным, — все это бывало в каждом.