— Кому это ты позировала? Тебе подпись перевести? «Новая кинозвезда в часы досуга. Венеция неисчерпаема на удовольствия».
— Какая пошлость, — искренне поморщилась я. — Позвони в газету и потребуй опровержения.
— Чего? Это же не фотомонтаж.
— Подписи. Пусть повторят в завтрашнем номере и дадут крупный заголовок: «Синьора Кузнецова репетирует сцену шабаша. «Мастер и Маргарита». М. Булгаков».
— Размечталась, — ухмыльнулся Андрей. — Какой идиот тебе даст играть Маргариту?
Но посмотрел на меня с невольным уважением. Гарантирую, что сейчас же побежит звонить в редакцию.
— Ладно, топай, — невежливо сказала я. — Мне хочется душ принять. Надеюсь, у меня в ванной не прячется очередной репортер?
— Не исключено, — мрачно сказал Андрей. — Так что в твоих же интересах больше не маячить по Венеции в одиночку, а тем более в сомнительной компании. Вот сядешь завтра в самолет Аэрофлота и можешь там хоть на голове ходить.
— Как завтра?
Неужели это все? Праздник кончился. И у меня чуть больше суток на... На что, Санька?
— Ты что, забыла? Сегодня закрытие кинорынка, — напомнил Андрей. — И наши визы истекают. Кстати, на банкет ты тоже не пойдешь. Нечего свою пьяную физиономию народу демонстрировать.
— Да не больно-то и хотелось, — отмахнулась я. — Упейся за двоих, драгоценный мой.
Не хватало еще тратить время на созерцание подгулявших киношных дельцов-перекупщиков. Неужели завтра придется сказать Венеции «прощай»? Но мне не хочется уезжать!
— А если я не поеду?
— То есть как? — опешил Андрей.
— А вот так!
Он строго прищурил глаза.
— Смотри, Сандра, доиграешься... Ты это серьезно?
— Абсолютно! — разозлилась я. — Почему кто-то за меня решает, когда уезжать, когда приезжать, куда ходить и чем заниматься? Я свою программу еще не выполнила.
— И в чем же заключается твоя программа? — Он как-то нехорошо улыбнулся.
— Это не твое дело, — гордо заявила я.
— Виза истекает, — напомнил он. — Ты станешь персоной нон грата.
— Подумаешь! — небрежно отмахнулась я. — Обращусь в консульство. Они не откажутся пойти навстречу победительнице.
— Только попробуй! — заявил он с явной угрозой.
— А что будет? — ухмыльнулась я. — Силой потащишь?
— Увидишь.
— Имей в виду, я буду брыкаться и верещать на всю Венецию, что меня насильно возвращают на родину. И потребую политического убежища.
Нет, он абсолютно не понимает шуток. По его лицу видно, как он своим режиссерским взором представил и даже раскадровал возможную незабываемую сцену. Ну и пусть думает что хочет! Я глянула на часы. Андрей тут же отреагировал.
— Спешишь?
— Спешу, — с вызовом сказала я. — Меня ждут.