Шальная, дурманящая ночь... Ничего не было до нее, и ничего не будет после... Мы явились в мир только на эту ночь, одну-единственную... А она стремительно близится к рассвету, лишая нас своего таинственного покрова... Со стороны пролива доносились уже далекие гудки кораблей. Маленький юркий катерок прорезал носом сонную гладь лагуны. Стали попадаться навстречу по-утреннему деловитые прохожие. Ожил маленький рынок у пристани. Сонные зеленщики и продубленные ветрами рыбаки раскладывали на прилавках свой товар. Все когда-нибудь кончается... Грустно, но это так. Вот и наша ночь кончилась, оставив на губах терпкий вкус его губ, а в груди неистовое желание погасить выползающее из-за края земли солнце. Жаль, что я не настоящая ведьма. Я бы так и сделала, будь у меня достаточно дьявольской волшебной силы. Но мы все еще не могли расцепить наши объятия. Пальцы сплелись в неразрывный крепкий замок. Никакая разрыв-трава его бы не разомкнула.
Не сговариваясь, мы шагнули на борт катера. Прохладный морской ветер остужал и отрезвлял мою ошалелую головку. Как будто после тяжелого похмелья...
На набережной Гоша опять наклонился к моим губам. И его поцелуй был уже не обжигающим, а грустным и томным, словно он допивал со дна бокала последние капли... Почему мне опять кажется, что за мной кто-то следит? Я оглянулась украдкой. Точно. Белобрысый землячок моего принца, видимо, тоже провел бессонную ночь. Волновался, несчастный, куда это мы подевались. А здорово мы всех одурачили. Пойди поищи нас на этих ста семнадцати островах, особенно если переправа не работает.
— Смотри, там твой родственник мается. — Я специально нахально ткнула пальцем прямо в бесцветную фигуру.
Принц увидел его и помрачнел.
— Извини, Санни. Я сейчас. Он больше не будет нам мешать.
И он быстрыми размашистыми шагами направился к этому противному типу. Я со скрытым злорадством представляла себе, что он сейчас ему говорит! Да принц он, в конце концов, или кто? Пусть влепит ему хорошенько! Да я на его месте враз отучила бы своих подданных своевольничать и мешать исполнению монаршей воли!
Эти два сдержанных датчанина словно заразились итальянским темпераментом, такая яростная была между ними перепалка. Жаль, что я ни слова не понимаю. Мне кажется, я бы получила удовольствие.
Мой белобрысый недруг фыркнул недовольно и ушел с глаз наших долой, как и велел ему мой принц. Вот так-то!
— Что ему от меня надо? — спросила я, когда Гоша вернулся и вновь обнял меня.
— Ты здесь ни при чем.
— Ничего себе ни при чем! Он мне уже угрожал!