Проклятый дождь усиливался, непонятные шумы с севера не то приближались, не то просто воображение и усталость играли с командиром дурную шутку. Наконец, он решился.
— Первый взвод, занимаем оборону здесь, по первому этажу. Двери ломаем очень тихо, наружу не высовываемся. Местных, кого встретите, не обижать, но чтобы сидели как мыши под веником. Второй взвод идет дальше за домами. Гаязов, выйдете к противоположному углу приюта и развернетесь так, чтобы простреливать улицу. Но самого Герца не переходить. ДШК ставим здесь, миномет туда, чуть поодаль. Если начнется стрельба, первыми положить пару дымовых мин, потом уже остальные.
Зауряд-прапорщик Луконин, командир минометного взвода кивнул и минометчики покатили свою «шайтан-трубу» дальше. А Таланов продолжал всматриваться, вслушиваться, чувствуя себя словно в середине огромной паутины, к центру которой сходилось множество сигналов. Их только нужно было суметь прочесть. Ничто не выдавало ни признаков жизни в здании через площадь, ни возможной засады. Таланов глубоко втянул воздух, словно стараясь учуять ловушку, но обострившееся обоняние донесло лишь привычные запахи оружия, масла и немытых тел.
Эх, в душ бы сейчас… Капитан поймал ненужную и вредную мысль и безжалостно изничтожил ее. Шум с севера определенно нарастал.
Наконец, Таланов решился.
— Кто будет добровольцем?
* * *
Новожилов шел через площадь, размеренными, нарочито медленными шагами. Над головой он держал высоко поднятое белое полотнище — простыню, реквизированную в ближайшем доме. Ефрейтор казался очень маленьким и беззащитным на фоне приюта, среди ломаных ночных теней. Он оставил каску, оружие и прочее снаряжение, чтобы казаться более безобидным. Бог знает, кто сейчас занимал здание, если там вообще кто-то был, и как он отреагирует на вооруженного человека. Таланову до смерти хотелось взяться за бинокль, но в ночи, даже такой светлой, оптика не помогла бы, только сузив угол обзора. Он озирал окрестности, ловя малейшие признаки движения, отводя взгляд от одинокой фигуры, пересекавшей площадь без фонтанов.
Новожилов дошел до приюта, он специально двигался по самому длинному пути, через всю площадь, чтобы его гарантированно заметили, и вдруг пропал. Словно глубокая тень под навесом у парадного входа поглотила темную фигуру с белой тряпкой.
— Я жду пять минут. Затем штурмуем, — отрывисто сообщил Таланов Басалаеву.
— Нет, — так же жестко отозвался контрразведчик. — Затем пойдет следующий. Потому что там вполне могли что-то не понять или напутать.
— Хрен там не валялся, — ответил капитан, любимое ругательство отца само всплыло в памяти. — Если у этого Рюгена засели идиоты, тем хуже для них.