В двух шкафах приятно обнаружилось большое количество вешалок.
Но успел воспользоваться только одной — в дверь позвонили.
Странно.
Еще более странно — женщина лет тридцати в модном брючном костюме.
Глаза интересные — темные, но вроде не карие, и цвет словно бы переменчивый.
Фигура тоже позвала посмотреть.
Он несколько замедлился с ответом, и с ним второй раз поздоровались.
— Да, здравствуйте. Вы к кому?
— К вам. Если вы — наш новый городской прокурор.
Сразу явилась мысль: обиженная пришла искать справедливости.
— А не могли бы прийти завтра в прокуратуру, я запишу на прием вашу фамилию.
— Ваш предшественник не был таким формалистом.
— Хотите сказать, он принимал на дому?
— Журналистов, да.
— Ах так…
Отказывать было совсем неловко.
Хотя вот, сваливаться сразу на голову тоже нехорошо.
Он жестом пригласил ее внутрь, а та, с просящей снисхождения улыбкой, произнесла:
— Вы же понимаете, какое значение для газеты имеет срочность новостей.
— Как называется газета? Садитесь в любое из кресел.
— Спасибо. — Гостья сразу устроилась и стала тащить из сумочки подзастрявший там записывающий аппарат. — Газета называется «Еще не вечер».
— Утренняя?
— Наоборот, вечерняя, — она взглянула искоса, опять ему понравился непонятно темный цвет ее глаз. — Вам название не по вкусу?
— М-м, затрудняюсь. Похоже, как это говорят, на прикол.
— Почти так и есть. Ваше имя и отчество я знаю, а меня зовут Мария Шестова. Я начну задавать вопросы? Всего несколько, вы не беспокойтесь.
— Пожалуйста.
— Получив назначение, вы, конечно, предварительно ознакомились с отчетами о криминальной ситуации в нашем городе. Как вы ее оцениваете?
— По категории средних городов она где-то на двадцать процентов лучше общего статистического показателя.
— Но люди все равно оценивают ситуацию здесь как мало благополучную.
— А где она… — он тут же махнул рукой, чтобы не шло в зачет. — Будем упорно работать, это я твердо могу обещать.
— Считаете ли вы, что меры уголовного наказания в России должны быть законодательно усилены?
— Считаю, и особенно в отношении рецидивистов.
— Несколько личный вопрос, если позволите, вы христианин?
— Во всяком случае, стараюсь им быть.
— Противник или сторонник смертной казни?
— Сторонник.
— А как же заповедь «не убий»?
Виктор терпеть не мог эту стандартную схему, и начал чуть громче нужного:
— Она адресована убийцам. Как заповедь «не укради» — людям, не считающим постыдным украсть. И хочу напомнить один эпизод из Евангелия: бесы, изгнанные Христом из одержимого, просили Его — «не губи нас», Христос обратил их в свиней и те почему-то вдруг попрыгали в море и утонули. Они, что, сами с собой покончили? — он одернул себя и продолжил спокойней: — Богословские комментарии об этом умалчивают, но очевидно — имел место факт уничтожения мерзости, существ вредоносных, опасных для нормальной человеческой жизни.