— Вы хотите сказать, что у вас действительно появилась новая психическая способность?
Гриффин открыл выдвижной ящик.
— Именно об этом я и говорю.
Он с любопытством посмотрел на стопку старых газетных вырезок и красочных рекламных листовок, которые открылись его взору.
— Не в этом ящике, — быстро сказала Аделаида. — В следующем, ниже. В чем состоит ваш второй талант?
Он закрыл ящик, набитый бумагами, и открыл следующий, под ним.
— Скажем так, это — неприятный талант.
— Мистер Уинтерс, при сложившихся обстоятельствах думаю, я имею право на более подробное объяснение. Вы говорите о способности скрывать себя тенью?
— Нет, это мой первый талант, он проявился у меня, когда я был еще подростком. — Он достал из ящика предмет, помещенный в чехол из черного бархата. — Недавно я обрел способность мгновенно погружать другого человека в кошмарный сон наяву.
Аделаида нахмурилась.
— Не понимаю.
— Я тоже не понимаю. Во всяком случае, не вполне понимаю. — Он рассмотрел бархатный мешок. — По вполне понятным причинам у меня не было особых возможностей экспериментировать. Могу только сказать, что я способен погрузить человека в кошмарный сон. В том единственном случае, когда я действительно пустил этот талант в ход, человек рухнул и умер на месте.
— Понятно.
По спине Аделаиды пробежал холодок. «Не забывай, что он криминальный лорд. Мужчинам его профессии не чуждо убивать людей ради достижения своих целей», — напомнила она себе.
Послышался приглушенный стук — это Гриффин поставил вазу в чехле на крышку сундука.
— У меня есть основания считать, что моя жертва умерла от сердечного приступа, — сказал он.
Аделаида оправилась от первого потрясения.
— Что ж, это может многое объяснить.
— Определенно так. — Голос Гриффина прозвучал холодно и сухо. — Другой человек в такой же ситуации мог сойти с ума от кошмарных видений и выброситься в окно.
Он стал развязывать узел на черном шнуре, которым был завязан чехол.
— Вы совершенно уверены, что производите энергию кошмарных снов? — спросила Аделаида, теперь уже из любопытства.
— У меня нет в этом никаких сомнений.
— Вообще-то это очень интересно, — сказала она.
Он покосился на нее через плечо с непонятным выражением.
— Миссис Пайн, я только что сообщил вам, что своим новым даром убил человека. Что-то мне не показалось, что это известие произвело на вас большое впечатление, не говоря уже о том, чтобы ужаснуть. Почему-то я ожидал от социального реформатора более острой реакции.
Аделаида была так поглощена собственными размышлениями, что проигнорировала сарказм в его голосе.