На улице уже темнело. Но внутри царили еще более густые сумерки. Под потолком висели клубы дыма. Пахло жареным луком и подгоревшим жиром. Мак нашла столик у выхода, подальше от ревущего музыкального автомата, и заказала выпивку.
В газетной лавчонке неподалеку от забегаловки Сандунски Мерфи просматривал местную газету. Четвертая колонка на третьей полосе сразу же привлекла его внимание:
«Сбежали двое подозреваемых в ограблении магазина запчастей в прошлую среду. Есть основания полагать, что они собираются присоединиться к третьему преступнику, который ускользнул от полиции, когда всех троих настигли после стремительного преследования по улицам Конкорда. Один из подозреваемых три месяца назад работал в ограбленном магазине. Все трое преступников вооружены и чрезвычайно опасны».
Под заметкой помещались три фотографии, одна из них являлась фотографией Мерфи, под ней крупными буквами было написано его имя. Он почувствовал, как зашевелились волосы у него на затылке. Бросив на прилавок четвертак, Мерфи вышел из лавки и поспешно зашагал к заведению Сандунски.
Гарри даже не потрудился помыться. Мак пригубила из своего стакана и приветливо улыбнулась ему.
Он ухмыльнулся в ответ и придвинул свой стул поближе к ней.
— Я заказал пару отбивных с жареной картошкой.
Маккензи молча пожала плечами и мило улыбнулась.
Вскоре появился официант и поставил перед ними две полные тарелки. Кувшин с пивом он водрузил на середину стола, а рядом — два мутных, грязноватых на вид стакана. Гарри разлил пиво по стаканам и набросился на еду так, словно несколько недель постился.
Мак думала о Мерфи. «Где он? Близко отсюда? Надеюсь, он поглядывает на эти грязные окна». Маккензи вонзила вилку в жесткое мясо и принялась пилить его столовым ножом с загнутым кончиком, на котором даже после мытья остались жирные пятна.
— Ты здесь живешь? — спросил Гарри, уплетая картошку.
— В гости приехала. Моя сестра в субботу вышла замуж. Я немного задержалась, устроила себе что-то вроде каникул. А живу в Нью-Йорке.
Он откинулся на спинку стула.
— Я так и думал, что ты не из здешних. Что-то в тебе есть такое… в общем, не наше.
Она сделала попытку отшутиться:
— Да, мой акцент.
— Не только, — проговорил Гарри, накрывая ее руку своей заскорузлой ладонью.
Маккензи отдернула руку и снова улыбнулась.
— Расскажи лучше об ограблении.
Он снова откинулся на спинку стула, пожирая Мак глазами.
— Пора уже было закрывать, и я готовился потушить свет, когда эти три парня ворвались и… Тебе это и в самом деле интересно, а?
Значит, она играла очень естественно. Ей следовало бы пойти в актрисы. Когда Гарри наклонился к ней, ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отодвинуться. Он же прошептал ей на ухо: