— Закрой дверь… — сказал он ей шепотом.
Мишель кивнула и побежала к двери.
— Что ты здесь делаешь? — Она подошла к нему и крепко обняла.
— Хотел увидеть тебя. Ты очень красивая. Даже когда плачешь. Плачешь — и все-таки выходишь замуж за другого… — Кристиан грустно улыбнулся и вытер салфеткой потекшую тушь.
— Я люблю тебя, Кристиан! — сказала Мишель и почувствовала, как по щекам вновь покатились слезы. — Очень люблю.
— Я знаю, малыш. Я тоже люблю… правда, люблю. — Кристиан поцеловал ее в щеки и слегка коснулся холодными губами ее губ. — Все будет хорошо. На этом жизнь не заканчивается.
— Пообещай мне…
— Что угодно! — Кристиан посмотрел ей в глаза.
— Мы все равно будем вместе. Я сейчас ничего не могу сделать. Ты понимаешь? Но эта свадьба не помешает нам любить друг друга!
— Мы будем вместе, что бы там ни было. Обещаю, Мишель…
В дверь постучали несколько раз, и невеста услышала голос отца:
— Мишель, нам пора…
— Хорошо, папа, я выйду через пару минут! — крикнула она.
Мишель взглянула на Кристиана и снова упала в его объятия. Он расцеловал ее лицо, крепко сжал холодные пальчики… Потом быстро вскочил на подоконник и выпрыгнул в окно.
Мишель подбежала к окну:
— Кристиан, я не уезжаю на медовый месяц… я остаюсь здесь… — шепнула она ему.
Он снова подбежал к ней, подтянулся и поцеловал в губы.
— Завтра утром я отправлю тебе записку. В ней сообщу о встрече… — быстро проговорил Кристиан.
— А как же мобильный телефон? — спросила Мишель.
— Можем нарваться на Николаса… лучше записка… Завтра…
Мишель кивнула и, услышав, что отец снова стучится, подарила Кристиану прощальный поцелуй, закрыла окно и подбежала к зеркалу.
Слезы высохли. Она усмехнулась. Родители, жених… Они хотели от нее покорности. А получат ложь. Насилие всегда порождает ложь…
Быстро поправив макияж, Мишель укрылась фатой и вышла к отцу.
— Волнуешься? — спросил он ее.
— Конечно! — ответила Мишель и почувствовала, как заныло ее сердце, когда заиграл орган.
Она ступала по дорожке и горько усмехалась. Раньше, еще в детстве, она часто представляла себя в свадебном платье идущей рядом с отцом к алтарю. Она видела эту картину яркой и жизнерадостной. Наблюдающие за церемонией гости обязательно должны были выглядеть счастливыми и улыбающимися. Но сегодня, подняв глаза, Мишель не разглядела ни одного лица. Все они показались ей серой массой, разлитой по церковным скамейкам. Она не видела красок, не слышала музыки… Ей казалось, что играет какая-то ужасная траурная мелодия, а вместо нежных, ароматных и выразительных цветов везде натыканы безвкусные, банальные, напыщенные как светские дамы розы…