В молчании люди покидали комнату. Только Мигунов задержался.
— Стоило ли, Станислав Васильевич? — спросил он Мешкова. — Ведь это же…
— Договаривайте, — грустно улыбнулся Мешков. — Суеверие? Так?
— Вообще-то…
— Летчики не фотографируются перед полетом. Футболисты не меняют футболки, в которых они выиграли предыдущий матч, а фигуристы приносят с собой на соревнования талисманы. Как это прикажете понимать?
— Ну, это чистая психология.
— Именно. Ни что иное, как самовнушение, своеобразное самовнушение. Оно помогает поддерживать хорошее настроение, уверенность в своих силах, создает ощущение психологического комфорта.
— В таком случае, я вас не понимаю, — пожал плечами Мигунов. — Решили позаботиться о психологическом климате?
— И это тоже, — как-то странно произнес Мешков.
— Не совсем понимаю, — удивился Мигунов.
— Вот и я не вполне понимаю, — искренне откликнулся Мешков.
С минуту они стояли молча. Потом Мигунов сказал:
— Пойду собираться…
Ехали долго. Дорога то извивалась по самому краю глубоких провалов, то стремительно взбегала в гору, и тогда двигатель перегруженного автобуса ревел изо всех сил. До места добрались только к вечеру, когда солнце уже скрылось за горами. Торопливо, стараясь успеть до темноты, раскинули палатки и расположились на ночлег. Мигунов оказался в одной палатке с Горюном.
— Ну, что я вам говорил? — мрачно сказал Горюн, забираясь в спальный мешок.
— Пока не вижу ничего страшного, — возразил Мигунов. — Было бы только ясное небо.
Горюн пробормотал что-то невнятное и укрылся с головой.
В день затмения все поднялись задолго до восхода Солнца и поспешили на площадку, где были размещены приборы и другая аппаратура. Начались последние приготовления к наблюдениям.
— В небе ни облачка, — заметил Мигунов, когда рядом с ним оказался Горюн.
Тот пожал плечами:
— Пока…
— У меня такое впечатление, — сказал, улыбаясь, Мигунов, — будто вам очень хочется, чтобы погода испортилась.
— Чтобы исполнились мои мрачные пророчества? — отозвался Горюн. — Нет, я предпочел бы ошибиться… А вы лучше посмотрите на юг.
Мигунов пригляделся… В самом деле, там, куда показывал Горюн, в предрассветном сумраке можно было различить что-то похожее на легкие облачка.
— Пустяки, — бодро сказал Мигунов. — Пока их наберется столько, чтобы затянуть все небо, пройдет несколько дней. А нам нужны всего какие-нибудь семь часов.
— К сожалению, в горах погода меняется быстро.
— Не будем гадать, — сказал Мигунов. — Ждать осталось недолго.
Но прошло всего около трех часов, и неизвестно откуда взявшиеся облака стали стремительно заволакивать небосвод.