Или правление талибов и их намерения. Для полковника это казалось безумием и мракобесием, попробуй кто-то установить подобное в Китае — их бы моментально изолировали, и расстреляли, да он сам бы лично счел за честь расстрелять таких. Причем — всех до единого.
Увы — но с ними пока приходится иметь дело.
Утром восьмого дня наступления, полковник проснулся как и всегда — ровно в шесть часов тридцать минут по местному времени. Он спал не на кровати — а прямо на полу как японцы, и спал в одежде, чтобы можно было, проснувшись, сразу бежать если потребуется. Проснувшись, он двадцать минут потратил на зарядку у-шу, еще десять — на обливание холодной водой, потому что он жил в квартале, где никакой другой не было. Впрочем — если бы и была — он все равно облился бы холодной водой, потому что этого требовала система комплекс подготовки, применяемый в китайской армии. Облившись и постояв минут пять у открытых окон на холодном ветру, он переоделся и достал еду, которую приготовил еще с вечера. Это была китайская лапша с приправами и специями — она остыла, и пропиталась этими специями, став намного вкуснее. Полковник старался не есть ничего горячего, потому что горячее теряет свой вкус и наносит вред организму. Тот же чай из зеленых листьев, который он любил — когда горячий это не чай, а обжигающее внутренности варево.
Позавтракав, полковник сел прямо на полу, включил интернет. Интернет карту он менял каждый месяц, в интернете вел себя пассивно — старался нигде не регистрироваться, ничего не писал, ни с кем не спорил — а только искал и читал то, что ему было нужно. В том числе — инструкции ему, которые передавались в виде аналитических статей с "двойным дном", вывешиваемых на одном малоизвестном, но доступном форуме. Форум был на китайском, лишние люди туда не заглядывали — а все посещения и регистрации этого форума отслеживались китайской разведкой.
Полковник на вид совсем не был похож на китайца. Последние двадцать лет, когда Китай жил относительно хорошо и многие китайцы впервые за долгое время смогли питаться досыта, привели к появлению "долговязых", так звали китайцев, которые ростом вымахали за сто семьдесят пять сантиметров. Полковник же, несмотря на свои сорок с небольшим лет имел рост метр восемьдесят два и совершенно не китайский разрез глаз, хотя у него были черные, жесткие, типично китайские волосы. Все дело в том, что полковник, который уже и не помнил свое настоящее имя — родился в Харбине и был примерно на три пятых русским — два прадеда его были белогвардейцами, русская кровь в нем была и со стороны матери. Китайцы обычно плохо к этому относятся, в душе все китайцы националисты — но полковник своей работой заслужил уважение и доверие, он был образцовым членом партии и всегда выполнял то, что ему было поручено. Кроме того, китайская кровь делала его весьма изобретательным в делах торговых, и создавая разведывательные сети, он обычно маскировал их под коммерческие предприятия, чтобы они могли существовать на принципах самофинансирования и не требовать денег из Пекина. Это — тоже ценилось.