Остался в моей памяти ещё один момент: у нас вечеринка — не то Новый год, не то день рождения мамы. Гости потягивают вишнёвую настойку домашнего приготовления (мне запомнилась огромная бутыль, в которой держали настойку), а мы, дети гостей и я, носимся вокруг стола, заставленного всем, о чём по будням даже и мечтать не положено. Поскользнувшись на повороте, я врезался лицом в угол стола и выбил несколько зубов, к счастью для меня, молочных. Не стоит объяснять, что я испортил всем этот вечер.
Однажды, где-то на даче, я ловил раков. Хорошо помню абсолютную прозрачность воды. Каждая деталь подводного ландшафта была как на ладони. Надо было медленно двигаться против течения и внимательно оглядывать каждый крупный камень под водой. Часто с теневой стороны можно было увидеть торчащий хвостик рака. Осторожно надо схватить его за шейку и, избегая его внушительных клешней, вытащить из-под камня, положить в сетку или сумку и затем искать следующего.
Первое осознание значения слова «смерть» я получил ещё в дошкольные годы.
Я был (опять с бабушкой) в тех местах, где прошли тяжёлые бои с «белыми». Помню, глубокий овраг где, в компании деревенских мальчишек, я занимался тем, что было нам строго запрещено. Мы вели «раскопки». То здесь, то там, находили мы патроны, пустые пулемётные ленты, штыки и тому подобные «реликвии» военных времен.
Как-то раз собрались мы, мальчишки и как-то случайно попавшая в нашу компанию девочка, на самом краю этого обрыва для своего рода состязания — кто сможет отличиться наиболее длинной струёй мочи. Участники выровнялись и по команде «дали залп». К нашему удивлению, присевшая на корточки девчонка выходила победительницей. Не веря своим глазам, один из мальчишек подошёл совсем близко к краю обрыва, чтобы заглянуть, нет ли тут какого подвоха. Под его весом земля поддалась, и он начал сползать вниз, хватаясь, чтобы удержаться, за что попало. Раздался ужасный взрыв, и никто из нас наверху не мог потом вспомнить, как мы добрались до деревни и рассказали о случившемся. Только на следующий день вышел я из хаты, в которой мы жили, и всё ещё потрясенный случившимся, зашёл с бабушкой в дом семьи убитого взрывом снаряда мальчика.
Открытый гробик стоял посреди комнаты. Проходя мимо, увидел я посиневшее личико бедного парнишки и, задержавшись на несколько секунд, чтобы проглотить ложку сладкого риса с изюмом, вышел на улицу, видя перед глазами изуродованное взрывом лицо.
Каким-то случаем очутился я под присмотром бабушкиной родни в Гатчине. Думаю, моим родственникам надолго запомнился хулиганистый мальчишка. Там я изрезал ножиком старинный кожаный диван, там я дергал за волосы разбитую параличом старушку, которая была прикована к креслу, там я поотбивал головы всем гномам в садике и там меня укусила собака — огромный бульдог с мёртвой хваткой…