Рональд Джейсон, несомненно, был чрезвычайно привлекательным мужчиной, и любая женщина была бы счастлива с ним. В нем нет безумной гордости, одуряющего самолюбия. Он будет любить ее и ребенка, а ведь именно любви так не хватало Анне. Она сможет прожить без этой одурманивающей страсти, будет уважать Рональда, а со временем научится его любить. Она попыталась представить себя в одной постели с Рональдом, и ее невольно передернуло при мысли об этом. Да, ей была нужна любовь. Но только одного единственного мужчины на земле — Серхио Арнотти. Рональд Джейсон, несмотря на физическую привлекательность, не пробуждал чувственность Анны. Только дружбу она могла предложить ему.
— Извините меня, Рональд. Я очень благодарна вам за чувства ко мне, но я сейчас не в состоянии думать ни о чем, кроме моего ребенка. — И его отца, добавила она про себя.
— Конечно, Анна. — Рональд даже испугался. — Я не требую от вас ничего. Я просто хочу, чтобы вы знали, что я рядом и всегда готов помочь вам. Вы можете на меня рассчитывать в любой ситуации. Вам стоит только позвать меня и… — Рональд осекся.
— Анна, ты где? — раздался голос дедушки из глубины дома. — Ты же простудишься, подумай о малыше!
Дедушка прав. Сколько можно стоять на холоде, это опасно. Она не хочет навредить малышу. Пора возвращаться в теплый дом и продолжать свое растительное существование.
Почему Анна в ту ночь проснулась где-то около двух, она так и не поняла. Как будто неясная тревога кольнула сердце. В комнате было душно, но открыть окно она не решалась — слишком холодно, можно заболеть. Не спалось, в голову лезли навязчивые воспоминания. Нигде нет от них спасения. В потемках Анна спустилась в столовую. Проходя мимо комнаты Сантано, она услышала какой-то приглушенный шум, как будто кто-то стонал. Анна прислушалась. Тишина. Неужели ей померещилось? Нет, определенно что-то произошло. Она робко постучалась и заглянула в комнату. Сантано, смертельно бледный, лежал на кровати, запрокинув голову, и задыхался, руки судорожно сжимали одеяло. Хрипы, которые Анна приняла за приглушенные стоны, вырывались из его горла. Он был без сознания.
— Дедушка! — Анна с криком бросилась к его кровати. — Помогите, дедушке плохо!
Уже через несколько минут все в доме проснулись, поднялась суета, кто-то вызвал скорую. Анна уже ничего не осознавала. У нее перед глазами стояло белое лицо Сантано, задыхающегося в приступе. Она сидела в углу, обхватив руками плечи, и беспрестанно твердила:
— Господи, не дай ему умереть, Господи, не дай ему умереть.
Кто-то, кажется, Вильма, накинул ей на плечи теплую кофту, только в тот момент Анна поняла, насколько она замерзла. Экономка протянула ей кружку горячего крепкого чая, и Анна залпом выпила ее, даже не почувствовав вкуса. Приехали врачи, положили Сантано на носилки и увезли. Анна ходила из комнаты в комнату и с ужасом думала о том, что будет, если дедушка умрет. Она ведь останется совсем одна в этом мире, без любви и поддержки. У нее отнимали последнюю надежду. Серхио, где же ты? Ты так мне необходим!