Амбер покраснела, как школьница, а Роб спросил:
— Что бы вы могли предложить?
— Я предлагаю Амбер превратиться в меня.
— Выступить в роли французской иммигрантки? Я англичанка по рождению и воспитанию, — запротестовала Амбер. — Моя семья…
— Ваш отец скончался, мать живет затворницей, а брат сбежал от кредиторов в Шотландию. — Жанетт покачала головой и, вздохнув, посмотрела на графа: — Порой она туго соображает. — Игнорируя протесты Амбер, она продолжила: — Что тебя смущает? — Твой французский идеален. Во время войны у меня был псевдоним — Темный Ангел, а свои отчеты я посылала в Уайтхолл некоему Харону.
Роб поднял брови.
— Довольно сложная комбинация, но, кажется, я понимаю, к чему вы клоните, — сказал он с усмешкой.
— Отлично, — кивнула Жанетт, одарив Роберта благодарной улыбкой. — Мы втроем отправимся во Францию. Я поеду с Амбер, но вам, граф, придется совершить этот вояж в одиночестве. Когда мы окажемся по другую сторону Ла-Манша, мы с тобой, Амбер, напишем письмо Харону. Этот человек до сих пор не знает, как меня зовут, но его имя мне известно: Харон — это лорд Хиллсборо. В письме ты сообщишь ему, что ты леди Колетт Соланж де Бориваж, известная ему как Темный Ангел.
— Твоя кузина, но ведь она мертва! — в ужасе промолвила Амбер.
— Да, это так, — грустно подтвердила Жанетт. — Но, кроме тебя и вот теперь графа, никто этого не знает. — В том же письме ты деликатно напомнишь Харону, что Темный Ангел имеет некоторые заслуги перед Короной, а заодно напишешь, что не в силах оставаться на земле, обагренной кровью твоих родных, и потому приняла решение поселиться в Англии.
— А если сэр Хиллсборо заподозрит мистификацию?
— На основании чего? Он всего лишь мужчина, а значит, его можно убедить в чем угодно.
Роб подался вперед.
— Как я понимаю, никто в Англии никогда не видел Темного Ангела, не так ли?
— Именно, сэр. Ты, моя дорогая, поведаешь лорду Хиллсборо то, что мог знать только Темный Ангел… таким образом, у Харона отпадут все сомнения, а Уайтхолл должен будет признать в тебе ту французскую дворянку, которая помогала Короне во время войны.
— По-моему, это великолепный план! — воскликнул Роберт, воодушевляясь остроумной идеей Жанетт. — Мы поженимся в Париже и с триумфом вернемся в Лондон. Но я буду называть тебя Амбер, потому что у тебя такие красивые янтарные глаза.
Амбер почувствовала, что готова расплакаться. Неужели им удастся эта авантюра?
— Мне бы отчаянно хотелось согласиться…
— Так соглашайся! И мы поженимся! — сказал Роберт, прижимая ее руки к своей груди.
— А как же твоя матушка? Мы не можем обманывать ее, Роб.