Его улыбка осветила сумрачный интерьер экипажа. Каким обаятельным он был сейчас! Амбер невольно сравнивала его с тем нервным и неуверенным в себе мужчиной, который пришел к ней четыре дня назад.
— В таком случае позвольте мне предложить вам коньяку, — сказала Амбер, открывая закрепленный на стенке экипажа небольшой ларец, в котором оказалось несколько бокалов и небольшой хрустальный графинчик, наполненный янтарной жидкостью. — Вы так промокли под дождем, что можете подхватить простуду. Страна не может потерять столь разумно просвещенного мужа, в Англии их и так мало.
Роб рассмеялся:
— Вы сама любезность, Леди Фантазия. Поскольку мне также не хотелось бы истощать ряды «разумно просвещенных мужей», я с удовольствием выпью коньяка, разумеется, вместе с вами.
Амбер налила немного коньяка в бокал, удивляясь тому, что ее руки не дрожат, но, когда она протянула напиток своему визави и ее пальцы в перчатках коснулись его теплой руки, она едва не выронила бокал, вспомнив, как его восхитительные руки…
Нет! Она отогнала эротический образ. Эти чувства принадлежат Габриелл, а не Леди Фантазии.
Когда она наливала напиток себе, он произнес:
— Я и представить не мог, что вы интересуетесь политикой.
— Мне тоже случается хитрить и увиливать, — сухо ответила Амбер.
Роб поднял бокал, оценив удачное словцо, и со смешком сделал глоток.
— Вы виг или тори, милорд? — спросила Амбер.
— Поскольку я, как правило, не соглашаюсь ни с теми, ни с другими, я не принадлежу ни к одной из партий.
— Значит, вы принадлежите к «Уайтсу» и «Бруксу»?
Роб улыбнулся.
— А также к «Будлзу».
— Потому что там отличная кухня?
Роберт кивнул.
— У меня были свои слабости, до того как я появился у ваших дверей, — сказал он. Почему-то ему не составило труда признаться ей в этом. — Я вовсе не святой и не жилетка для неутешных слез, Леди Фантазия. А как насчет вас? — спросил он.
Ответит ли она?
Встречный вопрос застал ее врасплох.
— Миссис Мор не одобрила бы этого, но моя наставница и я спасли нескольких женщин от надругательств, подобных тем, которые вы так волнующе описывали в палате лордов. Никого из тех, кто остался под моей крышей, не принуждали делать что-либо помимо их воли. Почти все мои охранники и слуги — бывшие солдаты, выброшенные принцем-регентом на улицу после победоносного завершения войны.
— Вы хорошо сделали, что предложили им работу. Ни Принни[7], ни даже наш великий Веллингтон так и не выразили простым солдатам своей благодарности.
— Одной благодарностью сыт не будешь, — язвительно ответила Амбер. — Вы когда-нибудь предоставляли кров или давали работу тому, кто оказался в нужде?