Он склонился к Виллу, крепко схватил его за локоть.
— Скачи за мной вон к тем соснам! — выдохнул он чуть слышно. — Спешишься, когда я спешусь.
Самое время поиграть в прятки. И в маскарад.
Немного поколебавшись, Вилл все-таки тронул лошадь и поскакал за ним.
Тень под соснами была чернее сажи. В такой тьме, если повезет, даже зоркий глаз гоила их не заметит.
— Помнишь, как мы в детстве друг друга мутузили? — спросил Джекоб, доскакав до сосен и слезая с лошади.
— Ты всегда мне поддавался.
— Посмотрим, каково оно сейчас выйдет.
К нему уже подбегала Лиса.
— Что ты надумал?
— Что бы ни случилось, — шепнул он ей в ответ, — ты останешься с Виллом. Обещай мне. Если не послушаешься, нам всем крышка.
Вилл соскочил с лошади, и Джекоб направился прямо к нему.
— Защищайся, Вилл, — едва слышно проговорил он, — и постарайся драться не понарошку. Закончим вон там, под деревьями.
С этими словами он без предупреждения двинул брату в челюсть.
В золоте полыхнуло пламя.
Вилл ударил в ответ — с такой силой, что у Джекоба подломились колени. Каменный кулак и гнев, какого он на лице брата еще не видывал.
Может, это и вправду не лучшая твоя идея, Джекоб?
Хентцау вошел в распадок еще на рассвете. Единороги, мирно пасшиеся в туманной долине, не оставляли места для сомнений: Нессер вывела их куда нужно. Но время шло, солнце клонилось к закату, и он начал побаиваться, уж не пристрелил ли, часом, нефритового гоила его родной брат, когда Нессер указала ему на вход в ущелье.
С ними была и девушка, и лиса — все, как трехпалый рассказывал, — а еще связанный карлик. Совсем не глупая мысль. Даже Нессер не знает, как пройти единорогов, но Хентцау вспомнил: и правда, ведь ходили слухи, будто некоторым карликам этот секрет известен.
Как бы там ни было, он лично отнюдь не мечтает о лаврах смельчака, первым из гоилов побывавшего на заколдованном острове фей. Нет уж, лучше он дюжину раз Черным Лесом пройдет или среди Слепых Змей переночует, которые под землей живут. Только не это. Он сцапает нефритового гоила здесь, прежде чем тот к единорогам проскочит.
— Командир, они дерутся! — В голосе Нессер слышалось изумление.
Чему ж тут удивляться? Гнев врастает в гоила вместе с каменной кожей и золотом в глазах. А против кого этот гнев вскипает первым делом? Ясное дело — против родного брата.
— Ну же, давай, убей его! — мысленно подзадоривал нефритового гоила Хентцау, следя за ним в подзорную трубу. — Тебе небось столько раз этого хотелось, но тот-то всегда был старше, сильней. Вот увидишь: гнев гоила творит чудеса.
Этот старший, правда, дерется неплохо, но против гоила ему не устоять.