— Если бы на свете было тысячи подобных Алоиз, я все равно заставил бы вас выйти за меня замуж! — решительно сказал герцог. — Но я не смог бы огорчить вас! Я собираюсь заботиться и защищать вас, пока мы оба живы. И я обещаю вам, что Алоиз не будет несчастна.
— Но она будет несчастна! — слабо возразила Элизабет. — И она никогда не простит меня.
В этот момент она невольно подумала, что, по правде говоря, в эти дни она видела дочь впервые со дня ее свадьбы с лордом Барнхэмом.
Но тем не менее она сочла бы предательством по отношению к своему ребенку рассказать герцогу, как та вычеркнула себя из жизни своей семьи.
— Вам необходимо, — герцог говорил спокойно, — уехать отсюда завтра рано утром, прежде чем Алоиз проснется.
— Уехать… мне? — воскликнула Элизабет.
Она никак не ожидала услышать от него подобные слова.
— Я хотел бы быть спокоен, что она не огорчит вас, моя милая, поэтому лучше вам не быть в замке.
Элизабет уткнулась лицом в его плечо:
— Я… мне не хочется покидать вас.
— Только на очень короткое время, — сказал он, — мы поженимся без всякого промедления, а затем я увезу вас в Девоншир.
Элизабет вздохнула:
— Неужели это возможно… на самом деле возможно?
— Я сделаю это возможным! — ответил герцог. — И больше я никогда не позволю вам волноваться по какому бы то ни было поводу.
Элизабет, казалось, таяла в его руках, и он поцеловал ее в лоб, а потом сказал:
— Ваша диадема мешает мне, она не дает мне целовать вас, поэтому я никогда больше не позволю вам носить ее!
Элизабет засмеялась:
— Я с гораздо большим удовольствием носила бы в своих волосах ваши орхидеи.
— Что ж, так и сделаем. Я буду доставать и выращивать самые красивые и изысканные орхидеи изо всех стран мира, лишь бы вы могли вколоть их в свои волосы подобно украшениям из драгоценных камней.
Элизабет глубоко вздохнула:
— Это звучит настолько заманчиво, великолепно, но Вильям… мне страшно!
— Я не позволю никому и ничему пугать вас, — сказал герцог. — Только поступайте так, как я вам сказал и предоставьте все мне.
— Поверьте мне… так я и сделаю.
Вдруг она неожиданно вскрикнула.
— Что такое? — спросил герцог.
— Я… Я совсем забыла. Я не сказала вам, что я обманывала вас… обманула, когда приехала сюда…
— Вы обманули меня? — недоверчиво спросил герцог. — Но каким образом?
— Вы считали, что я взяла с собой… компаньонку, но она… она моя младшая дочь… Филомена!
Герцог расхохотался.
— У меня было некоторое подозрение, что не все так просто с этой вашей «компаньонкой», — проговорил он.
— Но что заставило вас так думать? — спросила Элизабет.