Мужчины были одни. Они стояли у балюстрады, поглощенные разговором.
— А где Франческа? — спросила Наташа.
— К сожалению, она не присоединится к нам, — спокойно проговорил Заид.
— О? — Наташа взглянула на Рафаэля, но его черные глаза ничего не выражали. — Как жаль.
— Да, в самом деле, — холодно отозвался Заид. — Но она просила попрощаться с вами и передать наилучшие пожелания. А я сказал Рафаэлю, что он может привозить вас в мою страну, когда пожелаете.
Рафаэль многозначительно промолчал, а Наташа, поглубже спрятав обиду, заставила себя широко улыбнуться Заиду, после чего ответила, что когда-нибудь хотела бы приехать в Марокко со своим сыном.
— У вас есть сын? — удивился Заид.
И это говорило о том, как мало Рафаэль рассказывал о ней шейху. Ничего, в сущности.
— Да, ему пять.
— Пять? — дипломатично переспросил Заид. — Да вы сама еще почти что дитя!
Не без труда Наташе удалось выдержать эту трапезу. Она попрощалась с Заидом и, когда он удалился с террасы в сопровождении слуг, встала из-за стола.
— Куда ты торопишься? — поинтересовался Рафаэль, любуясь ее длинными ногами со своего места на подушках.
— Собирать вещи, конечно же!
Может, потому что ему нравилось быть хозяином положения, теперь он обнаружил, что хочет еще ненадолго задержаться. А может, все дело в утреннем солнце, освещавшем ее так, что она походила на какую-то золотую богиню… Однако Наташа почти демонстративно повернулась к нему спиной и пошла прочь.
Рафаэль встал и последовал за ней, а когда они оказались в своей комнате, схватил ее и развернул к себе.
— Пожалуй, мы ненадолго отложим наше возвращение, — хрипло проговорил он.
С колотящимся сердцем Наташа уставилась на него.
— Вот как? Почему? Что еще ты задумал?
— Это весьма провокационный вопрос, cara. — Обхватив Наташу за талию, Рафаэль улыбнулся и притянул ее к себе, затем закрыл глаза, прижался губами к шее и вдохнул нежный аромат, который был присущ только ей одной — и так знаком ему. — Я мог бы придумать массу вещей, которыми бы хотел заняться прямо сейчас.
И она тоже. И все они имели непосредственное отношение к его теплому прикосновению и тому факту, что она ощущала твердость его возбуждения, как и желание, которое наэлектризовало воздух вокруг них.
— Вот как? — спросила она.
— Мм. — Он покусывал мочку ее уха. — А ты нет?
— Рафаэль, пожалуйста…
— Пожалуйста — что, cara?
Наташа хотела сказать: «Пожалуйста, перестань прикасаться ко мне так», но, по-видимому, у ее тела были другие идеи, ибо оно упивалось восторгом его прикосновения. Наташина голова откинулась назад, рот приоткрылся, когда Рафаэль задрал подол ее платья. Он не тратит время на нежность, в отчаянии подумала девушка, и вот уже прикасается к ней там, где она больше всего жаждет его прикосновения, и делает это как мужчина, выполняющий чувственную миссию. И внезапно стало слишком поздно для чего-то иного. Кроме как громко выдохнуть его имя: «Рафаэль!»