Бруклин тоже искупался, но немного. Вылез на сушу, словно разом отощавший, в прилипших трусах, и сел на прежнее место. Он хорошо знаком был только с Анжеликой Сазоновой и ее «оруженосцем», а с остальными — еле — еле. Наверно, поэтому и сидел в сторонке. Ну и ладно, пусть сидит. Тем более что не соскучится — вон Лика и Тростик вышли из воды…
А Трубачи, Ваня, Лорка и Никель вновь нацелились на нырянье — кувырканье. Но вдруг Федя сказал:
— Ник, а ты бы… это… Ну, понимаешь ведь…
— Ну, чего! — звонко обиделся тот. — Жарища вон какая!
Тогда сказал Андрюшка, негромко так:
— Ник, мы же обещали твоей маме…
Никель хотел обидеться сильнее, но опустил плечи и шепотом проговорил:
— Я только разок окунусь…
Ване стало жаль его. Все знали, что операция была почти год назад и кончилась благополучно, однако врачи рекомендуют «воздерживаться от перегрузок». И спасибо еще маме — папе, что не запрещают Никелю гулять и резвиться с друзьями.
Никель окунулся, вышел на берег и забрался на палубу. Лег у борта, свесив голову.
Ваня тоже вышел, улегся под бортом — так, чтобы тело оказалось на солнышке, а голова в тени. Встретился глазами с Никелем.
— А ты чего выполз? — хмуро спросил Никель.
— Продрог чего — то… Ник! Мы с дедом вчера весь вечер ползали по Интернету. Смотрели: могло ли парусное судно пройти по Ривьер — Сале… Жюль Верн писал, что не могло, но мы все же решили, что прошло бы, если небольшое. Бриг или бригантина. Если осадка не больше семи футов…
— Это около двух метров…
— Да! Были такие парусники. Например, бриг «Рюрик» у Отто Коцебу, я вчера же выудил это из статьи о парусниках…
Голова Никеля на фоне летнего неба казалась силуэтом. Но Ваня все равно увидел, как Ник напрягся — уши и сосульки волос будто встали торчком.
— Ты думаешь, «Артемида» была как раз такой?
— А почему бы и нет?
…Историю о предке Рема Шадрикова, о старой карте и надписях на ней знали теперь все. Не раз обсуждали на «заседаниях» во дворе Андрюшки Чикишева всё, что «могло быть, а могло и не быть» и что, «скорее всего, было по правде». Так пришли к единому мнению, что обычай полуденного выстрела привез с океана, конечно же, Гриша Булатов. Такой же мальчишка, какими они были нынче. Ничего о нем узнать не удалось, но ведь существовал же он когда — то! И, если подсчитать возраст, мальчишкой их лет он был в те годы, когда случилась Крымская война…
Но если война, то почему судно «Артемида» отправилось в другую сторону, подальше от сражений?..
А может, оно было не военное… Или его послали с каким — то специальным заданием… Поди, узнай теперь! В списке военных парусных судов Российского флота ни «Артемиду», ни «Охотницу» отыскать не удалось. Но Константин Матвеевич сказал, что эти списки не учитывали кораблей, принадлежавших Российско — Американской компании. «Там в этом деле был полный кавардак, если не сказать хуже…»