— Но у него было послание для меня, у этого Гарри Микера.
— Да, но оно тоже поддельное. Чтобы люди «Аль-Каеды» подумали, что вы работаете на нас.
— Уалла!
Это был мощный, гортанный вопль гнева. Лицо Сулеймана побагровело, и он рефлекторно взмахнул молотком и ударил по следующему пальцу. Не в полную силу, похоже, он попытался в последнее мгновение остановить удар, поняв, что Феррису еще не заткнули рот. Феррис закричал, от боли и страха. И не смог остановиться.
— Давай кляп! — приказал Сулейман.
Египтянин схватил кляп и заткнул Феррису рот. Человек в черной маске уже начал было заклеивать ему рот скотчем, когда услышал шум в соседней комнате и резко дернул головой. Они все развернулись, когда внизу послышались автоматные очереди. Может, я умру быстро, пронеслось в голове у Ферриса.
Все произошло мгновенно, но это мгновение, казалось, растянулось во времени. Звон разбитого стекла, вспышка света, ослепившая Ферриса, грохот ломаемых дверей, крики и автоматные очереди. Комната наполнилась дымом, и все закашляли, хватая ртом воздух. Феррис услышал, как в комнату кто-то вломился. Ослепленный вспышкой Сулейман, выкрикивая проклятия, попытался пробиться к окну, но вошедшие повалили его и двоих других на пол, выкручивая им руки. Внизу продолжали грохотать автоматные очереди, но секунд через пятнадцать огонь стих. Все охранники были мертвы. Дым начал рассеиваться, и к Феррису постепенно вернулось зрение. Сулейман лежал на полу, связанный и с кляпом во рту. Люди в черной форме засунули его в большой мешок и вынесли за дверь. Другие проделали то же самое с двумя подручными Сулеймана: засунули в мешки и унесли.
Через мгновение после того, как всех троих террористов из «Аль-Каеды» вынесли из комнаты, кто-то подошел к Феррису. Он тоже был одет в черное, как ниндзя, но, похоже, это был врач. Аккуратно обрезав путы на пальцах Ферриса, он принялся осматривать сломанные пальцы.
— Мизинец вы потеряли, — сказал он. — А вот безымянный палец мы попробуем спасти.
Он говорил по-английски, но с арабским акцентом, понял Феррис. Сначала он думал, что попадет из одного ада в другой — из лап «Аль-Каеды» в сирийскую тюрьму. Врач протер кисть руки Ферриса салфеткой со спиртом и воткнул иглу, делая подкожный укол. Через пару секунд Феррис почувствовал, что голова у него плывет, а потом потерял сознание.
Триполи
Феррис очнулся на больничной кровати с металлическим ограждением, как у колыбели, застеленной белоснежными накрахмаленными простынями. Он не знал, в тюрьме он или в госпитале. Посмотрев на правую руку, он увидел, что на один палец наложена шина, а мизинца у него нет. Очевидно, его ампутировали. Он попытался пошевелиться, но оказалось, что поверх его груди натянут кожаный ремень. Повернув голову, он увидел на больничном столике у кровати вазу с огромным букетом цветов. Вдохнув их аромат, он наконец решил, что вряд ли это тюрьма, если здесь стоят цветы.