Но громкое тело, вероятно прочитав в ваших глазах свою судьбу, не приблизилось — к своему счастью и вашему сожалению. Более того, исчерпав матюки, оно виновато поинтересовалось вашим здоровьем и предложило подвезти, но мало того, что вы военный и спортивный, к тому же вы еще и благородный, и вы отказались, впрочем, без особого негодования. А тело так и не подошло, а белое пятно за стеклом так и не пошевелилось.
И вот вы снова идете по дороге, а метров через двести на вас выруливает новый "УАЗик"! Вам сразу становится как-то неловко и неуютно даже на расчищенном тротуаре, и в черной шинели, и вы подозреваете, что это, наверное, инстинкт самосохранения или с первого раза заученный условный рефлекс — в общем, вас ощутимо отжимает от дороги и от едущего по ней ни в чем не повинного, пока, "УАЗика".
А еще метров через сто вас догоняет еще одно тело, на этот раз любопытное, и тоже в шинели, и так же интересуется вашим здоровьем, а затем проверяет вашу память — не запомнили ли вы номер? "Зачем?" — удивляетесь вы. Вы об этом не подумали и честно спрашиваете об этом любопытное тело — мол, зачем? При этом на вас снова наваливается желание хука. Но любопытное тело вскоре исчезает, вероятно разгадав в вас, как и то тело, громкое, неинтересного собеседника. И вы радуетесь, за него и за себя. Вы идете домой, живой и почти невредимый, только слегка поврежденный, никого не трогаете и размышляете, что все-таки интересно, когда вас сбивает машина, и о роли случая, и о подозрении судьбы, и о том, сколько народа закопают сегодня, после таких вот встреч, или после горячих пуль, или холодных заточек, а сколько перевяжут или зашьют — после неулыбки жене или улыбки не жене. И о том, что если вам за шиворот попала холодная капля, знайте — началась весна и в вас прицелилась громадная сосулька — это гидроприцел. Береженого бог бережет, а если вы не бережены, то кто тогда вас бережет? Как все-таки интересно, очень интересно, когда вас сбивает машина!
Так что — прочь с дороги, громкие и тихие тела! По ней спешит диспетчер, волею случая оказавшийся посреди нетоптаного снега, и поэтому вынужденный торить свою дорожку, постепенно, с каждым шагом превращаясь в навигатора.
* * *
11. Хейлика Бактер 2.
Но: неужели предназначение человека — сторожить собаку? Если так, то тогда предназначение собаки — помогать в этом деле человеку.
Так, или примерно так думала Хейлика Бактер, прислушиваясь к неслышному из-за шума воды дыханию навигатора и приглядываясь к ней самой, быстрой и бьющейся в слегка тронутых льдом каменистых поворотах. Не этот ли ручей, только весенний и от этого полноводный, видела она во сне? Там, дальше, ниже по течению. И если верить сну или слегка о нем задуматься, при этом не заглядывая в сонник, то получается, что быстрая вода опасна для нее, и что она сама, в мыслях и вот-вот в поступках, этой воде подобна?