— А все-таки хорошо, что наша, до сих пор бестолковая толкотня так щедро оплачивается из бюджета бессмертных, — не утверждая, а как бы слегка удивляясь, снова заговорил Мыкола. — Неужели все так просто в этом разнообразном мире?
— А ты задал бы этот вопрос той саблезубой крысе, что потрепала нас в приледниковых тоннелях, — так же слегка вопросительно посоветовал своему молодому сотоварищу с возрастом несколько саркастический доктор.
— Да, хорошо, что мы тогда вовремя сумели зацепиться за нашу надувную лодку.
— Хорошо, что ты послушался меня и не надел болотные сапоги! Хоть ты и навигатор, но согласись, мог бы допустить ошибку.
— Соглашаюсь, — не желая спорить, кивнул в ответ на сапожное восклицание Мыкола.
— Мы были на волосок от смерти, а если бы еще и сапоги… волосок бы не выдержал. Тем более Боливар, как ему и предписано, сломал-таки ногу.
— Опять латинские цитаты! — снова воскликнул Мыкола, вспоминая студеную воду и то, как шипел вырывающийся из пробитого отверстия воздух.
Но дело не в цитатах. Просто доктор Пржевальский, он же дядько Павло, не очень-то хотел распространяться насчет щедрости бессмертных. Даже на границе людей и леса, на крыше большого и в начале лета пустого сооружения, в разговоре с уже в деле проверенным навигатором.
— И все же, — после некоторой паузы вновь заговорил неугомонный парубок, со звуком "ы" вместо "и" в псевдониме, — почему бессмертные так щедры? На кой черт им этот беглый каторжанин?
В ответ лишь что-то заурчало внутри его ленивого собеседника. Вероятно, это в довольном отдыхом и теплым солнцем теле шевельнулась неудобная, крамольная в этих благодатных местах, мысль. И следующая за ней — а не выдать ли парубку совет в выборе направления движения? Согласно розе ветров, плевков и прочих авиазадач и метеоусловий.
— Что, доктор, кончились цитаты?
— Клизьма ты конторская, мензъюрка непромытая, — беззлобно позлословил дядько. — Что ты хочешь, чтоб я тебе сказал? Какой такой политкаторжанин?
— Дело, конечно, не в нем?
— Изгибы твоих мыслей параллельны шиферным волнам! — снисходительно, а возможно одобрительно усмехнулся дядько Павло. — Ты делаешь успехи. Однако не можешь не понимать, что возня с тобой началась не потому, что ты упустил какого-то там сказочника на какой-то там охоте, а потому, при каких обстоятельствах это произошло.
— Обстоятельства известны, — вроде бы четко ответил Мыкола-Навигатор, и с неявным, но заметным вниманием стал ждать ответа.
— Да? То есть ты знаешь, как он погиб, но не знаешь, как он выжил? Да и выжил ли вообще? Ведь мы до сих пор находили только его рукописные следы.