* * *
Дорога! Позади остался город, а затем и пригород. Мигнули последние светофоры, тонированные стекла аэропорта намекнули о прохладе. Отразив в себе солнце, быстро промелькали большие прямоугольники воды, напомнив недавние вагонные окна. Здесь растет форель, которой кормят туристов в прибрежных ресторанах от Адлера до Туапсе, а возможно и дальше. Приблизившись горы, как бандиты, набычили свои шеи. Подъем становится все круче, начинается серпантин, но твердая рука джигита не отпускает двигатель с высоких оборотов, и он ревет, как болид формулы один. Слева скалы, справа пропасть. Резвый "ПАЗик" обгоняет неповоротливые "Икарусы" и прячется в карманах, пропуская встречные машины. Пассажиры, и не только дети, прилипли к окнам — восхищение и зримое чувство опасности переполнило их. Людмила вцепилась в руку отважного Кеши, и притворства в ее страхе немного. Автобус покачивает и заносит, но бесстрашные дети визжат от восторга. Лена, решительно вытолкнув Игоря, заняла место у окна, и теперь ей видны сыпучий край дороги и дно пропасти с тонкой извилистой лентой реки в глубине.
Дорога все выше, а пропасть все глубже, и река постепенно из голубой ленты превращается в синюю нить. Если с такой высоты сбросить нового русского — вместе с его мобильным телефоном, то он вполне успеет надиктовать завещание своему нотариусу где-нибудь в Лондоне, вспомнив в полете всю родню и братву. Горный этап — страшно, но интересно. Будь то горячий Кавказ или широкий Тянь-Шань, громадный Тибет или флегматичные Альпы, везде горные водители гоняют по своим опасным дорогам чрезвычайно быстро и с привычной им смелостью, граничащей — на взгляд их равнинных собратьев, с безрассудством и преступлением. Так что естественность остроты впечатлений, получаемых сейчас людьми в автобусе, не идет ни в какое сравнение с искусственными высотами американских горок. То ли еще будет, когда покатитесь вниз!
* * *
2.
Вечер. Солнце рано и быстро спряталось за высокий склон, словно за угол. Потемнела жесткая синева короткий сумерек, и сине-зеленая хвоя потеряла свой цвет. Ненадолго усилив резкость очертаний, контуры деревьев растворились в наступившей черноте. Засветились холодные спирали звезд, пойманные в изломанную треуголку горизонта, а в гараже перестал потрескивать уже остывший автобус.
Пассажиры, получив белье, ключи и ужин, и заселив номера, превратились в постояльцев. Горячая вода смыла усталость дороги, и наступил их первый вечер на турбазе. Все последнее время находясь в непрерывном движении, они вдруг врезались в тишину и неподвижность. Почувствовав сыроватую муть пустого времени, парень быстро выяснил расположение злачных мест — у соседей, живущих здесь уже несколько дней и от этого ставших бывалыми туристами. Легкая помятость лиц и различный цвет стекла бутылок на балконе обозначили долгую борьбу предпочтений — методом проб и ошибок до дна.