— Ну что, спустимся за рюкзаками, товарищ напряженный?
Нет, не кажется, так и есть. И у него есть определенные шансы — любитель этих самых напряжений, Игорь наверняка знает, что многие женщины любят, когда над ними издеваются — в словах, да и не только, и они, притворяясь слабыми, поддаются игре, попадаясь под соблазнительный пресс поучительного тона мужчины, его снисхождения и неспешных действий. Ненадолго.
— Спустимся.
И они вновь загремели по лестнице, теперь уже вниз, увидев сразу оба — девушку, пробующую воду рукой.
* * *
— А здесь водятся мыши? — поинтересовалась Лена. Она расположила спальные мешки вряд, подальше от окна и от двери, предполагая избежать, насколько это возможно, ночных сквозняков. Ей был отдан суровый приказ — подготовить ночлег, пока еще не вечер.
— Большие и саблезубые, — Степанычу смешно, — и ядовитые змеи.
— Я просто так спросила, — пожала она плечами, расправляя спальники, — мне все равно.
— Не бойся, змеи кушают мышей, а там, на озере — лягушек, а тебя они боятся не меньше, чем ты их.
— Хорошо, что Игоря нет, — улыбнулась она, — а то бы придумал что-нибудь… об анаконде, например.
— А что бы придумал Алексей?
— А причем тут Алексей? — быстро взглянув навстречу вопросу, снизу вверх, с ряда спальных мешков, она на мгновение престала возиться с ними.
— Между недоумением и восклицанием должна быть пауза, — ответил Степаныч тоном больших и саблезубых. — А лягушки, бывает, запрыгивают на второй этаж.
— Пауза была.
Борьба взглядов, уже традиционная в этой большой и неуютной комнате, мелькнула вспышкой любопытства и исчезла в пещерах спокойствия.
— Эх, Лена, — вздохнул инструктор, — если бы моя дочь была похожа на тебя, я был бы спокоен, как… удав, — мотнул головой в сторону озера он. — Но она похожа на меня.
— Вы же меня совсем не знаете.
— Вряд ли я ошибаюсь.
* * *
Пройдя вдоль гряды, они вскоре обнаружили завал — поваленное ветром дерево переломилось, оставив высокий пень-расщеп, а само рухнуло вниз, обломав свои и чужие ветви. Похоже, что корни надежно углубились в промежутки и щели между камней, спрятавшиеся в тонком слое почвы и не позволили ветру выдернуть себя. Но ствол не выдержал порыва и сломался почти вдоль — расплата за слишком пышную для этих мест крону. А возможно причиной гибели стал невидимый жучок, или червячок — с мягким телом, но с крепкими челюстями упертого педанта.
Дровяная экспедиция оказалась четко спланированным делом. Сергей, как Челентано, действительно чем-то похожий на него, лихо орудовал топором, а Борис минимальным количеством движений гнутой садовой пилы расправлялся с толстыми ветвями. Продуманный и вполне достаточный инструментарий обеспечил маленькую компанию необходимым горючим, исключив титанические усилия борьбы со стволом. Толстые ветви, нарезанные Борисом, образовали две вязанки. Их взвалили на плечи Игорь и Алексей, ну а лихой рубака и отважный пильщик стали жертвой двух длинных, кривых бревен, нужных для "длинного" огня.