Арабы придумали танец живота, тренируя глаз кочевника резкими движениями пупка, а америкосы — у них много долларов, платят деньги за возможность посмотреть на то, как в безвкусном танце о железную стойку трется силиконовая грудь. Наивные, что те, что эти — они не знают, что такое сапка! Ничто кроме нее не сможет так раскрыть молодое женское тело и сделать его интереснее и сексуальнее, показать и подчеркнуть красоту чуть согнутых ног, ничуть не теряющих, а наоборот прибавляющих в длине, да еще загорелых и обветренных жарким летним ветром. Притяжение глаз — обтянутый короткими шортами слегка напряженный изгиб бедер, естественный и плавный изгиб спины — у мужчины сосредоточение силы, а у женщины гибкости и грации, не подчеркнут лучше ни мяч, ни лента, ни обруч, ни прочие атрибуты художественной гимнастики. Спокойные и сильные движения рук, волны изящных движений при этой интересной позе еще ждут своего часа, еще не нашли свободного балетмейстера-авангардиста, возможно потому, что это само совершенство — девушка с сапкой. И это намного симпатичнее, чем девушка с веслом, тем более с обрезом.
Дед и внучка. Возможно, его от смерти отделяет столько же, сколько ее от рождения. Заметив приближающихся, они прекратили работать: он оперся на сапку, и в машинальности движения проглянул все же преклонный возраст, а ее подростковая стройность распрямила упругую спину, которой еще не известен часто гнущий, а иногда ломающий ветер жизни, в глазах блеснуло детство и любопытство.
— Здравствуйте дедушка Игорь! — первой, издали, не делая пауз между словами, звонко крикнула она. Раньше она побежала бы навстречу, но теперь это ей не к лицу.
— Ну, зачем же так громко, Нина? — почти проворчал Степаныч, при слове "дедушка" посмотрев на Лену. — Ты меня компрометируешь.
— О! О! О! Вот сейчас же выпьем вина и посмотрим, кто из нас моложавее.
— Посмотрим. Здравствуй, Гамлет.
— Здравствуй, здравствуй.
А он старше Степаныча лет на десять, не меньше. И если тот вполне, на одном дыхании, не меняя приемлемого для себя и ведомых темпа, прошел многокилометровым горным маршрутом наравне со всеми, не соглашаясь со старением мышц, то Гамлет сделать этого уже не сможет. Возрастом, все-таки преклонным, и это более всего заметно по спине, он надежно привязан к сторожке, как виноградная лоза к проволочному каркасу, как его древний тезка к своему неуютному замку.
Нина. Имя очень идет ей. Девочке, девушке, женщине с таким именем предназначено жить здесь, на теплом вечернем склоне горы, откуда вдали угадывается море. Она о чем-то болтает со Степанычем, отвечая на шутливые вопросы и рассказывая ему о своих школьных успехах и удивительных, как цветные сны, событиях ее расширяющейся Вселенной. Но все же она с любопытством поглядывает на пятерых спустившихся с гор, и особенно на Лену, надеясь найти в ней подругу хотя бы на один уже заканчивающийся день и преследующий его вечер.