Отмена рабства: Анти-Ахматова-2 (Катаева) - страница 192

Ахматова любила власть. В официальной власти судьбой ей было отказано (как Сталину — в поэтическом признании) — она на протяжении жизни мастерски, можно сказать, виртуозно выстраивала, институциировала и легитимировала власть неофициальную. Над мужьями. Над поклонниками. Над сыном, хотя здесь ей не повезло (но и Сталину не повезло с детьми). Над поэтами и, понятно, поэтессами. В старости — над собственными «сиротами». Над приживалами и приживалками и над людьми, у которых на правах великой приживалки находила приют сама. Над поэзией, над литературой, над филологической наукой — здесь ее власть парадоксально смыкалась со сталинской. <…> И знаменитое ЖДАНОВСКОЕ постановление означало лишь кульминацию в этом не то противостоянии, не то взаимопроникновении. Все началось с того, что на некоем литературном собрании при появлении Ахматовой зал поднялся на ноги <…> Никто бы не встал при виде практически забытой на тот момент поэтессы, если бы ВСТАВАНИЕ не организовала она сама. <…> Ахматову принялись изничтожать <…> якобы за творчество, хотя на самом деле — за непомерные, на взгляд Сталина, властные амбиции.

И Сталин, и Ахматова были — каждый на своем уровне — поразительно жестоки по отношению к своим приближенным. Не просто жестоки, но иезуитски жестоки. <…> Оба не терпели возражений, не выносили общения на равных, всеми правдами и неправдами «опускали» соперников и соперниц. Оба безумно любили литературу и безумно любили власть.

У Владимира Сорокина в «Голубом сале» есть омерзительно смешная пародия на Ахматову, бросающуюся в ноги Сталину и умоляющую казнить ее казнью лютою, а главное — ни в коем случае не возвеличить. Именно так (с точностью до противного) следует понимать многие поэтические инвективы Ахматовой — и, прежде всего, наказ не ставить ей памятника В ЭТОЙ СТРАНЕ, не ставить нигде, кроме окрестностей питерской тюрьмы «Кресты». И ведь поставят, дураки, возле «Крестов», а не ОКОЛО МОРЯ, ГДЕ Я РОДИЛАСЬ, и прочих мест, с нотариальной точностью перечисленных. Сталин тоже говорил: «НЕ НАДО СЛАВИТЬ ТОВАРИЩА СТАЛИНА».

Портретный набросок пером Юрия Анненкова: Об этом рисунке Евг. Замятин писал: «Портрет Ахматовой — или, точней: портрет бровей Ахматовой. От них — как облака — легкие, тяжелые (?) — тени по лицу, и в них — столько утрат. <…> глаза, траур волос, черные четки на гребне». (Ю. Анненков. Дневник моих встреч. Стр. 123.)