…Он даже под конец, уже совсем меня не стесняясь, перехватил плечо тугим резиновым жгутом и вкатил себе в вену еще одну дозу.
Я – только поморщился.
А он – усмехнулся:
– Что, осуждаешь?
Я вздыхаю и добиваю любезно предоставленный для меня окурок.
Затяжки эдак на две-три, но и на том спасибо.
– А кто я такой, чтобы осуждать-то тебя, Викентий? Такой же торчок, как и ты. Только кокаиновый, а не опиуматный. И еще больше, чем ты, неприкаянный. У тебя хоть профессия есть, за которую ты держишься как за спасательный круг, и она-то тебе утонуть не дает. А я? Мне-то что делать прикажешь?! Рекламировать новые прокладки с зубными щетками, в промежутках между страхованием автомобилей и детскими памперсами?!
Он в ответ задумчиво жует свою нижнюю губу, прикусывая время от времени и тощую русую бороденку.
– Да, – вздыхает наконец, – дилемма, блядь. Я сам постоянно задумываюсь, а как остальным, таким же как я, но все-таки немного другим, по этой жизни двигаться-то приходится? Ну тем, кто не по призванию, как твой покорный слуга, горбатится, а за бабки? И – без, как ты выражаешься, спасательного круга.
– Как-как, – кривлюсь я. – Да как мудак! Хуево, в смысле, приходится. Очень хуево, дорогой мой добрый доктор Викентий. Одна пустота. Вообще ничего в жизни, даже за семью зацепиться проблематично. Если есть кэш на кармане, тогда еще кокаин с алкоголем, фактически в промышленных масштабах, как-то удерживают. Они, в принципе, как ты понимаешь, тоже ни хрена не помогают, только немного оттягивают. И дождь еще этот вечный. Будто на собственных похоронах…
Молчим.
Я просто от накатившей тоски, а он, похоже, еще и от морфинового «прихода».
Страшная это вещь, в сущности говоря.
Я хоть и сам в какой-то мере торчок, но от таких вещей, слава богу, – всегда шарахался.
Кокс, он хоть мозг в реальности оставляет.
А это…
Хотя – его дела.
Взрослый мальчик.
Да еще и врач к тому же.
Потом он опять откашливается, закуривает следующую сигарету и продолжает разговор:
– А диссертация? Ну, помнишь, ты вначале рассказывал?
Я морщусь в ответ:
– А смысл-то ее в чем? Просто тупо в написании и получении ученой степени? Если она даже мне перестала быть интересной, то кого еще, скажи на милость, этим дерьмом в наши дни заинтересовать-то можно? А работать просто так, «в стол», да еще и через силу… Нет уж, увольте. У меня характер такой, что мне результат тоже интересен, а не только процесс, так сказать. И желательна хоть какая-то обратная связь…
Он вздыхает:
– Да, понятно. Тема-то хоть какая была? Ты ж вроде востоковед? Нет, ничего особенного, просто любопытно, знаешь…