Я виновато развожу руками.
Тут уж не возразишь.
Мой косяк.
– Ну если настроились, – неожиданно басит из своего угла по-прежнему невозмутимый Викентий, – то зачем отказываться-то?! Ему сейчас, наоборот, хорошо бы обстановку сменить. А климат там – мягкий, вполне для его анамнеза не противопоказанный. Так что, – летите, голуби, летите. Отдыхайте. Вот сразу как выпишу его, дня через два-три, так сразу и летите. Только со следователем пусть договорится, а для самолета я ему кое-какие пилюльки дам, перелет перенесет легко. Они и вправду помогают, серьезно. Ни одной жалобы не было. Да и на себе испытывать доводилось, у меня же тоже контузия. Просто золото, а не пилюльки. Дорогие, разумеется, нереально, но вы, думаю, потянете вполне. Не дороже денег. Вот разве только что с алкоголем эти пилюльки не совсем совместимы, но тут, я думаю, уж как-нибудь денек-другой перетерпит, никуда не денется…
Я откидываюсь на подушки и снова начинаю рассматривать трещины на потолке.
Неужели все же получится?!
Неужели все это все-таки будет, причем уже совсем скоро?!
И солнце, и тяжелое, ласковое море, и ослепительно белый песок пляжа?!
И уютная добрая тень под пальмами, там, где стоят шезлонги?!
И – никакого дождя…
– Доктор, – вздыхает Аська, – спасибо вам большое, честно. Просто как гора с плеч. Нам, правда, нужно лететь. Очень. И отдохнуть немного, и в себе разобраться. Причем обоим. А то, мне кажется, мы уже оба по краю ходим. И по бизнесу люди там тоже уже ждут не дождутся. Причем не просто люди, а друзья университетские. Вы только скажите, а таких пилюль, чтобы эта сволочь вообще про спиртное навсегда забыла, у вас в арсенале не имеется?
– Таких, – разводит руками интеллигентно-смущенный Викентий, – увы, сударыня, не имеется. То есть вообще. В природе. Фармацевтами-то, вы же понимаете, тоже чаще всего нормальные мужики работают. Вы, кстати, о таких пилюлях у меня далеко не первая спрашиваете.
– Вот как? – удивляется Аська. – А кто же был первой? Или первым?
Викентий вздыхает.
– Ну, – басит, – кто был первой, сейчас уж и не упомню. Но чаще всего у меня этими пилюлями интересуется моя собственная жена.
Аська усмехается и аккуратно тушит окурок в блюдце.
– Да, тогда у вас этот рецепт точно бесполезно просить.
– Бесполезно, – соглашается своим шаляпинским басом Викентий и не спеша подымается. – Ну вы тут пообщайтесь еще недолго без меня, голуби. А я пойду, вечерний обход закончу. Да что там закончу? Одна палата осталась, двухместная, от силы минут пятнадцать. А вот потом я вас, сударыня, выгоню, вы уж не обессудьте. Больному пока что покой необходим. И самое главное, – никаких сильных эмоций. Ни положительных, ни тем более отрицательных.