Спустившись вслед за девочкой по лестнице, Марго обнаружила, что дверь в комнату Сьюзи плотно закрыта.
— Сью? Все в порядке? — спросила она.
Никакого ответа.
Сьюзи недавно исполнилось девять, но все-таки она была еще слишком маленькой, чтобы разобраться во всем самостоятельно. Понимая это, Марго, предварительно постучав в дверь, решительно открыла ее.
— Уходи!
Портфель с учебниками валялся на полу, а Сьюзи лежала на животе поперек кровати и одной рукой обнимала своего любимого мишку. Каждая линия худенького тельца выражала отчаяние.
— Я уйду, раз ты так хочешь, — пообещала Марго, — но только после того, как ты скажешь, что случилось. Если ты ушиблась или порезалась, моя обязанность промыть и забинтовать рану.
Мягкое и спокойное поведение Марго дало нужный результат.
— Ничего я не ушибла, — проворчала Сью, повернувшись к Марго распухшим и покрасневшим от слез лицом. — У меня просто неприятности в школе. Но я не виновата.
— Может быть, расскажешь мне, что там случилось?
— Нет. Ты ведь просто занимаешься у нас хозяйством.
Марго сдержала взрыв раздражения. Хотя Сьюзи в очередной раз зло обидела ее, Марго чувствовала, что девочка готова к откровенности.
— Хорошо, — сказала она, присаживаясь на край кровати. — Тогда я расскажу тебе, что однажды случилось со мной.
Сьюзен отвернулась и уткнулась лицом в подушку, хотя Марго начала рассказывать ей эпизод из своей школьной жизни. Но она не прогоняла Марго.
— Я насыпала перец в молоко одной девочке, которая стащила у меня кекс, — призналась Марго. Она, конечно, пожаловалась учительнице, и та возмутилась. И она сделала то, что учитель никогда, никогда не должен делать. Тому, кто баловался, на переменке она надевала игрушечные наручники. Всегда было много слез, должна тебе сказать. Это было невыносимо для каждого из нас.
Медленно Сью повернулась к Марго.
— И что ты сделала? — В ее голосе прозвучал неподдельный интерес.
Марго сделала вид, что не заметила, как Сью помягчела.
— Я была последней, — продолжала она. — Глядя, как другие дети кричали и плакали, я решила не доставлять удовольствия своим горем ни учительнице, ни всем остальным в классе. Когда подошла моя очередь, я просто опустила вниз глаза и смотрела на часы на руке, пока не прошли положенные двадцать минут. Думаю, я была симпатичной тюремной пташкой, правда?
Теперь Сью уже сидела лицом к Марго.
— И ты… ты совсем не плакала? — спросила она, явно считая, что Марго хочет похвастаться.
Марго хотелось обнять ее, но она сдержалась.
— Что было, то было, — призналась она. — Но только, когда пришла домой. Я рассказала обо всем отцу, а он стал смеяться. Мне было ужасно обидно.