Еще никогда у него не было момента, когда ему нечего было делать.
Пета доила коров, не переставая думать о мужчине, который плавал внизу. В воде он чувствовал себя просто отлично и совершенно был не похож на нью-йоркского бизнесмена, в которого она влюбилась пять дней назад.
Влюбилась?
Да еще как!
— Влюбилась в него по уши.
Пета сказала эти слова вслух, и корова повернула голову и с удивлением посмотрела на нее.
Что она такое сказала?
Правду, она сказала правду.
— Как я могла влюбиться в Маркуса Бенсона? — спросила себя Пета. — Разве я на это способна? У нас нет ничего общего, — сообщила она коровам, — он похож на современного Прекрасного принца, Маркус Великолепный, спешащий на помощь девушкам, попавшим в беду. Может быть, это и неплохо — быть девушкой, попавшей в беду, но мы никогда не будем на равных.
— А тебе нужно быть с ним наравне? — словно спрашивали ее коровы.
— Я не хочу всю оставшуюся жизнь чувствовать себя так, как будто меня нужно спасать.
— Да, именно этого ты хочешь.
— Нет, — говорила она себе и коровам — всем, кто был готов ее слушать. — Он может оказаться на моем конце веранды, — пробормотала Пета, — стоит мне только настоять.
— Ты же его жена, вряд ли это незаконно.
— Но через две недели он уедет и...
— ...разобьет тебе сердце.
Вернувшись домой, Пета обнаружила Гарри складывающим сосиски в корзину для пикника.
— Вечер на пляже, — сказал он ей.
Вечер на пляже — эта традиция существовала в их семье уже много лет. Теплыми тихими вечерами, такими, как сегодня, они брали свой ужин и отправлялись на пляж, где разжигали костер и на нем готовили еду. Они будут ужинать, купаться и вернутся домой только в сумерках.
Замечательная идея!
— Иди за купальником, — велел ей Гарри, — и поторопись, пока Маркус не вернулся из своего заплыва.
Когда костер уже горел, Маркус вышел на берег, сосиски шипели на сковородке.
— У нас здесь барбекю, иди сюда.
Пета отвлеклась от переворачивания сосисок. Она была в купальнике, но сверху натянула футболку. Какая жалость...
Гарри поспешил приободрить Маркуса:
— Большей частью готовил я, а торт вы купили в магазине.
— Значит, мне не грозит пищевое отравление? — спросил Маркус и взглянул на Пету.
— Моя стряпня не так уж и плоха.
— Конечно, — весело сказал Гарри. — Марк, тебе сколько сосисок — три или четыре?
— Шесть, — он опустился на плед. Он обычно не ел сосиски, но сейчас они выглядели очень аппетитно. Маркус вдруг почувствовал, что голоден как волк. — Вы взяли кетчуп?
— Кетчуп? — Гарри был в замешательстве.
— Он имеет в виду соус, — объяснила ему Пета, — он говорит по-американски.