Некоторое время оба наблюдали за Пинки, потом мужчина с улыбкой склонился к Монике.
— Раз уж мой пес уничтожил ваши припасы, позвольте пригласить вас в гости.
— Нет, спасибо. — Она снова насторожилась.
— Не бойтесь, я не причиню вам зла. — Он слегка поклонился. — Кстати, позвольте представиться — Грегори Хоуп. А с этим маленьким чудовищем вы уже знакомы.
В этот момент Пинки, дожевав сандвич, взглянул на Монику и протянул ей мягкую толстую лапу. Она с серьезным видом пожала ее и сказала со всей возможной серьезностью:
— Очень приятно, а я — Моника Брэдли.
— Вот и чудесно. — Грегори протянул ей руку. — Соглашайтесь. И Пинки будет рад.
Она хотела отказаться, но почему-то согласно кивнула. Этот мужчина не внушал опасений, наоборот, в нем было что-то успокаивающее, надежное. К тому же Моника подумала, что решиться на авантюру гораздо веселее, чем сидеть здесь в одиночестве, запивая грусть яблочным соком.
— Хорошо, — ответила она, вставая и не зная еще, что этот седеющий незнакомец на целый год станет всем в ее жизни.
Да, все началось на пляже горячим июньским полднем. А потом Грегори показал Монике «Звезду любви», и она мгновенно влюбилась в эту виллу. Было такое ощущение, словно она родилась и выросла в этом белом доме, нагретом солнцем, среди высоких деревьев и буйно разросшихся розовых кустов.
Они пили шампанское, сидя в беседке, потом спустились на пляж, и Моника искупалась, пока Грегори сидел на берегу, покуривая вересковую трубку, над которой вился легкий ароматный дымок. А вечером они любовались закатом, нежно-алым, словно румянец смущения на щеках юной девушки, — это Грегори сказал, а потом добавил, что эта девушка может остаться здесь, если ей не хочется возвращаться в город.
И Моника, не думая о последствиях, согласилась. Ей было так хорошо, и день рождения получился замечательным. И этот мужчина в самом деле был похож на доброго волшебника: он щедро дарил счастье, ничего не требуя взамен.
Они долго сидели в шезлонгах: солнце уже догорело и опустилось за горизонт, небо потемнело, и скоро в его густой черноте стали зажигаться звезды — как будто золотистые светлячки вспыхивали в невероятной высоте. Моника озябла, и Грегори предложил вернуться домой. Поднимаясь по ступенькам, они держались за руки. Если он и думал о чем-то большем, то ни одним жестом или словом этого не выдавал.
А потом... После ужина хозяин проводил ее в спальню, маленькую и уютную, где стены были увешаны коврами, а у окна стояла низкая тахта со множеством подушек.
— Располагайтесь. — Он открыл стенной шкаф. — Белье здесь, в ванной есть халат и полотенца. В общем, чувствуйте себя как дома.