– Почти двести человек. Из тех, кого мы недосчитались мертвыми. Еще восьмерых мы не можем найти, наверное, они утонули. Унесло течением.
Отчитавшись, Бейда немного успокоился и отошел к обозу, пробормотав что-то нечленораздельное. Федор не разобрал его слова, но решил, что ливиец все еще насылает гнев богов на головы этолийцев. Его можно было понять. Бейда любил свои орудия с самозабвением настоящего артиллериста. Похоже, даже больше чем людей, которые стреляли из этих орудий. Но, напоминание об инженерах сыграло свою роль. Под его началом действительно находилось немало мастеров, способных восстановить огневую мощь небольшой армии до прежнего уровня.
Следом пришла очередь жаловаться на немилость богов главного погонщика слонов. Широкоплечий Мазик, в отличие от Бейды, был молчалив, но горе от потери животного было написано на его непроницаемом лице.
– Было не спасти? – спросил Федор, посмотрев на тушу слона, которую дотащили до берега с помощью нескольких лошадей. Мертвый слон лежал, уткнувшись бивнями в каменистое дно, а вокруг него толпились солдаты, казавшиеся на его фоне лилипутами.
Мазик отрицательно мотнул головой.
– В него вогнали десять копий. А сколько стрел я и не считал. Но, если бы не удар корабля, повредивший ему ногу и ребра, он смог бы защищаться и выжил.
– Ясно, – только и сказал Чайка, закончив с сантиментами.
Слона, конечно, было тоже жаль, но без потерь на войне не обойдешься. И Мазик это понимал как никто другой. Он терял уже не первого слона на войне. По обычаю мертвое животное полагалось разделать на мясо и бивни. Это было лучше, чем оставлять на съедение местным хищникам. И он отправился выполнять свой долг, пока не стемнело. «У солдат сегодня будет отличный ужин», – криво усмехнувшись, подумал Федор.
Последним отчитался Кумах, люди которого понесли главные потери. В сражении с этолийской конницей и пехотой он потерял мертвыми без малого три сотни, но при этом уничтожил почти втрое больше солдат противника. В общем, если бы не баллисты и слон, это сражение у переправы можно было бы считать победой. Не давало покоя Чайке только то, что этолийцы умудрились зайти к нему в тыл и так точно рассчитали время удара, сумев нанести максимальный урон. Однако их прозорливость сводилась на нет гораздо худшим обучением и вооружением войск. Легкая конница была быстрой, но не обладала нужной пробивной способностью. Из нападавших только пехота была снабжена тяжелыми доспехами, но и это ее не спасло. Африканцы Кумаха разгромили почти такой же по численности отряд этолийцев, полностью его уничтожив.