- В чем ты пытаешься меня убедить? - спросил Манчини. - Что Снэйт откажет мне в операции? Об этом идет речь?
- Не знаю, откажет или нет, - пожал плечами Зимински. - Меня лично интересует, почему ты стремишься в пациенты к человеку, которого сам же обмазал дерьмом и, по сути дела, выдворил из Нью-Йорка?
- Потому что, как я тебе уже сказал, Снэйт, пересаживая сердце, дает стопроцентную гарантию, что отторжения не произойдет.
- И ты в это веришь? - возмутился Зимински. - Фрэнк, бога ради, послушай меня: такой гарантии дать нельзя. - Тон его стал более мягким. - Я согласен, у Снэйта меньше случаев отторжения, чем у любого другого хирурга. Но все равно они есть. И твое сердце может оказаться в их числе.
Расстегнув нагрудный карман рубашки, Манчини вынул из него листок бумаги.
- Ну-ка взгляни на этот список, - сказал он, разворачивая листок и подавая его Зимински. - Это имена кое-кого из тех, кому Снэйт сделал пересадку. И, как и Спигел, все они в отличной форме.
Зимински нацепил на нос старомодные очки в металлической оправе и принялся просматривать список.
- Это та самая? - спросил он, указывая на фамилию известной на весь мир киноактрисы.
- Да.
- И ей пересадили сердце!
- Фаллопиевы трубы, - ответил Манчини. - Она всю жизнь мечтала иметь детей, но зачатых в пробирке не хотела. А в апреле наконец родила девочку.
Зимински стал читать дальше.
- И тебе ничего не кажется странным в этом списке? - закончив, спросил он.
- Странным? - нахмурился Манчини. - Что значит "странным"?
- Во-первых, все это люди богатые. Я знаю, что среди пациентов Снэйта не бывает бедняков, но и богатых он берет не всех подряд. - Зимински шлепнул по списку тыльной стороной ладони. - Те же, кто числится в этом списке, не просто богаты, они очень богаты, таким он, по-видимому, не отказывает. И подобное обстоятельство не представляется тебе странным?
- А что тут странного? Как говорится, за что платишь, то и получаешь...
Зимински вернул ему листок.
- Именно этот вопрос я и хотел задать тебе, - сказал он, снимая очки. Сколько, по-твоему, стоит пересадка у Снэйта? Например, пересадка сердца?
- Точно не знаю. Знаю только, что Спигелу пришлось раскошелиться.
- Пятьдесят тысяч долларов? - настаивал Зимински.
- Ты шутишь! - расхохотался Манчини.
- Сто тысяч?
- Скорей, миллион.
- Миллион? - Зимински недоверчиво уставился на него. - Миллион долларов за пересадку сердца?
Почему-то вдруг разволновавшись, Зимински вскочил и забегал по комнате, бренча мелочью в кармане.
- Не понимаю, - наконец признался он. - Просто не понимаю, что надеялся Спигел приобрести за свой миллион? Снэйт получает органы там же, где и любой другой хирург, - в Службе трансплантации.