Торн стоял и смотрел вслед невесте, немного опасаясь оставаться с Эммой наедине. Про Эмму ему было известно только одно — она осталась жить в Филадельфии, поэтому он держался подальше от штата Пенсильвания.
Наконец они одни.
— Может быть, я сделала что-то такое, что заставило жениха удрать, — тихо произнесла Эмма, не поднимая на него глаза. Она занялась приведением в алфавитный порядок списка гостей. — Возможно, я выдавливала зубную пасту, нажимая на середину тюбика, а не на кончик. Или не сумела приготовить любимую запеканку жениха так, как это делала его мама.
— Прекрати, — холодно ответил он. — Дело не в тебе.
Она негодующе взглянула на него.
— Возможно, вначале я и принуждала тебя к браку, но потом ты сам умолял меня дать согласие.
Но все это касалось прошлой жизни Фрейзера Торна, когда он был… слабым человеком. Он больше не станет рабом страсти. Встав перед Эммой Фрейзер, решительно спросил:
— Что ты собираешься сказать Мег?
— Ничего. — Эмма, опустив голову, продолжала сортировать приглашения. Ее мягкие белокурые волосы распушились и он вспомнил, как она всегда пыталась их пригладить.
— Что значит «ничего»? Ведь она твоя лучшая подруга.
— Именно поэтому я не скажу ничего, что могло бы ее ранить. Если ты считаешь, что ей следует знать, что ты — тот самый человек, который не женился на мне, то скажи ей сам. — Она со стуком опустила бумаги на стол и встала. — Я хочу знать только одно: ты ее любишь?
— Да.
— Тогда все улажено. — Эмма с непроницаемым лицом снова села. — Мег любит тебя, ты любишь ее.
— А ты?
— Не тешь себя мыслью, что я восемь лет по тебе сохла. Ты оскорбил меня, но я это пережила и расчудесно живу с тех пор.
— Ты замужем? — Он сам не знал, зачем задал этот вопрос. Вероятно, Эмма разворошила массу воспоминаний и чувств.
Она покраснела.
— Необязательно состоять в браке, чтобы стать счастливой. У меня было много возможностей это сделать, но… я стала более осмотрительной.
Он поморщился, а Эмма погрозила ему пальцем.
— Не вздумай улизнуть на этот раз. Я лично приму меры, чтобы ты появился у алтаря.
Он замялся с ответом. Его пугал ее неизбежный вопрос: почему?
Но Эмма и не собиралась его спрашивать. Прошлое было ей безразлично. А ему тем не менее хотелось, чтобы она спросила, хотя он до сих пор не знал, что ей ответить.
Эмма разгладила смявшиеся бумаги и вновь углубилась в них. А он следил за ее маленькими руками и вспоминал, как они мгновенно возбуждали его.
Прошло восемь лет, а она все еще волнует его. Хорошо, что они не поженились — они не принесли бы друг другу счастья.