— А что с тобой не так? — ответил я ей тем же тоном. — Привидения замучили?
К моему ужасу, она села на старый сундук, закрыла лицо руками и расплакалась.
Мой первый порыв был сбежать. Второй — снять квартиру в Нью-Йорке и никогда больше не приближаться к женщинам.
Вместо этого я присел на сундук рядом с ней и спросил:
— Что случилось?
Ей потребовалась пара минут, чтобы взять себя в руки.
— Простите, — проговорила Джеки в конце концов. — Вы, конечно, ни за что не поверите, но папа говорил, что я никогда не плакала. Даже в раннем детстве. «Что ж за несчастье заставит тебя заплакать?» — спрашивал он меня. Да, я выла в голос на его похоронах, но...
Она взглянула на меня и поняла, что это больше, чем я хотел услышать. Я несу в себе достаточно горя. Чужого мне не надо.
— Мне приснился сон.
Я затравленно покосился на дверь. В припадке какого безумия я пригласил незнакомую женщину
жить со мной в одном доме? Неужели теперь я обречен каждый день выслушивать ее сны? Часто ли она видит кошмары? Собирается ли будить меня среди ночи душераздирающими воплями?
— А что за сон? — услышал я собственный голос, и это меня раздосадовало, потому что я настолько ненавижу сны, что даже в книгах пропускаю абзацы с описанием сна героя... э-э... м-м-м... протагониста.
— Я... — пробормотала она и замолчала.
Поднявшись, она раскрыла коробку, заклеенную старой, высохшей клейкой лентой. Внутри что-то захрустело — как сухие листья, если на них наступить.
— Сон был очень реальный, — тихо сказала она. — Я почувствовала себя невероятно беспомощной.
Она посмотрела на меня запавшими глазами. Я молчал. Никогда в жизни не видел сна, который сумел бы вспомнить после завтрака. Тем более сна, который расстроил бы меня до такой степени.
— Мы с вами ехали на машине по горной дороге и за крутым поворотом увидели перевернутую машину. Рядом с ней стояли и смеялись четверо подростков. Мы видели, что они счастливы, потому что, хоть и попали в аварию, выбрались из нее целыми и невредимыми. А в следующую секунду их машина взорвалась, и обломки разлетелись во все стороны.
Джеки на мгновение закрыла лицо ладонями, потом снова взглянула на меня.
— С нами ничего не случилось, но те дети... Их покромсало на части кусками стали. Руки, ноги... и чья-то голова взлетели в воздух. — Она вздохнула. — Самое ужасное, что мы ничего не могли сделать, чтобы их спасти. Абсолютно ничего.
Странный ей приснился сон. Ведь в обычном кошмаре опасность угрожает самому человеку! Но Джеки во сне никоим образом не пострадала. Конечно, летящие по воздуху конечности и головы — это ужасно, но больше всего ее расстроило, что она ничем не смогла помочь этим несчастным расчлененным детям.