Когда Энни закончила, Этуотер пристально смотрел на нее и молчал целую минуту. Потом проворчал, бросив на Рейфа злобный взгляд:
– Ненавижу выслушивать подобную чушь. Простите, мэм.
Рейф стиснул зубы и мрачно сжал губы в тонкую полоску.
– Я потому ненавижу слушать такое, – продолжал Этуотер, – что лжецы всегда стараются придумывать правдоподобные истории. Нет смысла врать, если никто тебе не поверит. Поэтому когда мне рассказывают нечто такое, чего не выдумает ни один уважающий себя лжец, мне становится любопытно. А я просто терпеть не могу, когда мне что-то любопытно. Мешает спать. Далее, нет сомнений в том, что ты сам прикончил кучу людей за последние четыре года, но если то, что рассказала док, правда, тогда мне следует считать твои действия самозащитой. И я уже спрашивал себя, кто такой этот парень – Тенч, почему он стоит десять тысяч долларов награды за твою голову и почему это я никогда о нем не слыхал, если он такая уж большая шишка. Это само по себе Довольно интересно.
Энни с трудом сглотнула, не смея взглянуть на Рейфа. Этуотер, казалось, размышлял вслух, и ей не хотелось его прерывать. Надежда захлестывала ее как прилив. Голова кружилась. Боже милостивый, пожалуйста, пусть он мне поверит!
– Так что теперь все эти любопытные вещи не дают мне покоя. Что, черт побери, мне делать со всем этим?! Простите, мэм. Закон утверждает, что ты – убийца, Маккей, и как представитель закона я должен тебя доставить в суд. Док говорит, что за тобой охотятся люди, которым заплатили, чтобы ты наверняка не дожил до суда. Ну, а я считаю, что мне платят, чтобы правосудие восторжествовало, но теперь я вовсе не уверен, что, доставив тебя в тюрьму, послужу делу правосудия. Не говоря уже о том, смогу ли я это сделать, – сухо сказал Этуотер, глядя на громадного воина апачей, который снова вышел из вигвама все еще с ружьем в руках и разглядывал их черными глазами. Похоже было, индейцы не слишком довольны тем, что Маккей связан. Он снова повернулся к Рейфу. – Почему ты так много времени потратил, помогая этим индейцам? Я бы не поймал тебя, если бы ты не остановился.
Энни судорожно вздохнула. Рейфу захотелось пристукнуть Этуотера за то, что он расстроил ее.
– Им нужна была помощь, – кратко ответил он.
Этуотер потер подбородок. Вероятно, доктор уговорила его, а теперь терзается из-за этого. Он снова посмотрел на бородатого преступника и увидел гнев в его странных глазах. Ну, такое он видел и раньше. Женщины могут смягчить даже самых жестоких мужчин, а этот жесткий шомпол определенно втюрился в дока. На нее приятно посмотреть – это верно, но дело не только в этом. Ее большие темные глаза вызывали странное ощущение под ложечкой даже у него, старой ищейки. Был бы он лет на двадцать помоложе, мог бы тоже за нее упереться рогом, особенно если бы она смотрела на него так же, как перед этим на Маккея.