Олегу стало уже любопытно, куда так настойчиво ведет его псина. Страх пропал совершенно. В конце концов, Наташа с ружьем где-то рядом…
Вспомнив о девушке, он замер и огляделся. Вполне, говоря откровенно, напрасно – ночь окончательно вступила в свои права. И, тем не менее, Олег понял, что он уже не на кладбище. Никаких намеков на оградки и холмики с крестами; вокруг лишь – черные на черном – стволы вековых сосен. Он, увлекшись преследованием белой собаки, сам не заметил, как забрел неведомо куда. Но пугаться Олег все равно не спешил. Он шел недолго, так что уйти далеко не мог. Стоило крикнуть погромче, и… Но кричать было невыносимо стыдно. Предупреждал Валерия Анатольевича, а сам!.. Словно маленький. Хоть и убеждал давеча профессора в обратном.
Собака требовательно тявкнула. Ей явно не понравилось замешательство человека.
– Эй, ты, не шали! – тихо, но грозно сказал Олег. – Проваливай к своему волку! Гордость он, что ли, потерял – бабу на дело отправил…
Собака зарычала. Ей, видимо, не понравилось, как назвал ее Олег. Или за «супруга» своего обиделась. Теперь Олегу почему-то уже казалось, что версия о собачье-волчьей семье не такая уж и безумная. Ну зачем обычной собаке тащить одинокого путника в лес ночью?..
Теперь он не знал, что делать. Идти и дальше за псиной было и глупо, и, откровенно говоря, небезопасно. Ночь, незнакомый лес… Даже если не волки – то опасность заблудиться была самой что ни на есть реальной и вполне возможной.
Повернуть назад? Олег оглянулся. Позади было так же беспроглядно темно, как и со всех других сторон. И нет гарантии, что он шел абсолютно прямо. Где же это чертово кладбище?..
Олег поморщился – поминать нечистого в данных обстоятельствах показалось ему не очень удачной оговоркой.
Собака зарычала громче. И стала медленно приближаться. Злобно блеснули глаза, и Олег, поежившись, невольно подумал: где взяли они хоть толику света, чтобы отразить его в этом блеске? Не иначе, собачка вовсе не так проста, как ему кажется. Да и собачка ли это?.. Или же исчадие потустороннего мира, прошмыгнувшее в приоткрытые кем-то «двери», а теперь заманивавшее и его за собой в эту «щель»?..
Олегу вновь стало страшно. Тем более, собака продолжала на него наступать. Теперь, если ей вздумается на него броситься, мелькнула у Олега беспокойная мысль, не помогут уже никакие крики и призывы на помощь. Пока к нему добежит Наташа с ружьем, бешеная псина успеет перегрызть ему горло. А может, собака и правда бешеная? Оттого и ведет себя так странно? Кто знает, возможно, у бешеных животных случается эдакое вот «помутнение рассудка» – им вдруг втемяшивается в воспаленные мозги, что несчастных заблудившихся путников надо непременно спасать, даже в ущерб их собственному здоровью и даже жизни…