— Вы, наверное, правы. Даже наверняка. Не привыкли мы как-то спрашивать.
— И зря, между прочим. Вот в Коммунистическом тупике, дом один... Ну знаете, тут рядом... Так вот, бабушка тоже так открыла, а он ее бах...
— Как — бах?! — воскликнула Анна Степановна.
— А так. Бутылкой из-под портвейна. Хотя нет, — поправился милиционер. — Если точно, из-под вермута. Испанского. Видик взял — и привет.
— А откуда у бабушки видик? Милиционер немного растерялся.
— Дети, наверное, подарили.
— Нам не дарили. У нас нет видика, — торопливо заметила Анна Степановна. — И компьютера тоже нет. И этого... Как его... фарса!
— Факса, — поправил милиционер.
— Нуда!
— Компьютеры, принтеры... Это вы ему потом скажете, если живы останетесь. Вот я вам сказал, что из милиции, вы и поверили. А документик проверить? Между прочим, преступники очень любят выдавать себя за работников милиции, понятно?!
— Так вы милиционер или преступник? — раздражаясь, поинтересовалась Анна Степановна.
— В данном случае я милиционер... —А не в данном?
— И не в данном. Зубков моя фамилия. Михаил Васильевич. Вот мое удостоверение. — Милиционер протянул Анне Степановне свое удостоверение.
— Похож, похож... — вздохнула она, сличая фотографию с оригиналом.
— Ну, спасибо.
— Что ж, Михаил Васильевич. Очень приятно. Меня зовут Анна Степановна Кузнецова.
— Между прочим, Анна Степановна Кузнецова, — пряча удостоверение, заметил Зубков, — преступники и с удостоверением ходят. Зайдет, покажет, а потом как бахнет...
— Портвейном.
— Вермутом.
— Скажите сразу, товарищ Зубков, вы меня будете бахать или нет?
— Ну что вы, что вы. Это же я так, для профилактики на участке.
— В таком случае присаживайтесь, а мне надо выйти на минутку...
И, оставив милиционера, Анна Степановна поспешила к Анатолию Федоровичу.
— Толя, Толя, да оторвись ты от своей книжки!
— Ну что случилось? — откладывая книгу, недовольно проговорил Анатолий Федорович.
— Толя! Из милиции пришли!
— С чем тебя и поздравляю!
— Но я же хотела как лучше! А что теперь делать? — совсем растерялась Анна Степановна.
— Что делать?!.. Не знаю! И знать не хочу! Сама заварила кашу, сама и расхлебывай!
Анатолий Федорович возбужденно вскочил из кресла и закружил по комнате.
— Другого ответа я от тебя и не ожидала! Ты всегда так... А я... Едва не расплакавшись, Анна Степановна бросилась прочь из комнаты.
—Аня!
— Тише! Тише, пожалуйста! Ну, что ты хочешь?
— Все-таки мне любопытно знать: что ты собираешься делать?
— Расхлебывать твою партийную кашу, — раздраженно бросила Анна Степановна, выходя из комнаты.
Оставленный на кухне Зубков сидел на табуретке и смотрел в окно.