— Вот, — он протянул другу ломоть хлеба и плошку с кашей. — Я приберег для тебя. Только ешь быстро.
— Конечно! — запихивая в рот куски хлеба и глотая их, не жуя, кивнул юноша. Он смотрел на бродягу с искренней признательностью.
— Ты что же заснул? — а в глазах того было сочувствие и, все же, за ним — тень осуждения. — Нельзя так — на дозоре. Мало ли что могло случиться, а мы бы и не узнали.
— Я… Я не хотел! — он чуть не плакал, моля о прощении и понимании. — Это случайно вышло!
— Ладно, — вздохнув, тот хлопнул его по плечу. — Всяко бывает.
— Ты… Ты ведь не отвернешься от меня из-за этого?
— Конечно, нет.
Аль, вдруг решившись, рывком поднялся с широкого камня, на котором сидел, и, поравнявшись с другом, заговорил, шепча тому прямо в ухо: — Не знаю, был ли это всего лишь сон или что-то другое, но я видел горы! Все, целиком! Теперь я не сомневаюсь, что найду дорогу! Даже с закрытыми глазами, ночью, в туман!
— Да? — Лот взглянул на него с сомнением, но, видя в глазах друга уверенность, которая туда доселе не забредала, расплылся в довольной улыбке: — Так ведь это здорово! Живем!
Утром они отправились в путь.
— Здесь какая-то тропа, — внимательно оглядев все вокруг и найдя на земле что-то, отдаленно напоминавшее цепочку следов, проговорил Аль-си. — Пошли.
Все двинулись было следом, но, сделав всего лишь пару шагов замерли, остановленные твердым:
— Нет.
Оглянувшись, они увидели младшего царевича, который стоял на месте, повернувшись к своим спутникам вполоборота, всем своим видом показывая, что им идти совсем в другую сторону.
Его старший брат недовольно нахмурился:
— Пошли. Ты всех задерживаешь.
— Нет, не я. Ты.
— Что?! — сморщившись, словно от горечи, гаркнул Аль-си так громко, что стоявшие рядом с ним юноши отшатнулись, зажав уши руками.
— Ты выбрал неверную дорогу. Конечно, если хочешь, можешь продолжать идти по ней и дальше. Часа через два дойдешь до тупика. Если потом решишь нас все-таки догнать, возвращайся назад по своим следам, а затем переходи на наши. И моли снежных духов, чтобы они не стерли их с лица земли. Повезет — догонишь нас на ночлеге, — с совершенно безмятежным видом произнес юноша. Он говорил уверенно, с долей иронии, однако же не переходя за грань оскорбления.
На него взглянули не только с удивлением, но и тенью уважения. В обращенных на него глазах читалось: "Во дает!", а одни, полные торжества, кричали: "Молодец! Так с ним и надо!" А, главное, до слуха Аль-си донесся пусть сдержанный, но смешок. И смеялся не только этот несносный бродяга, до которого наследнику не было никакого дела. На губах двух других спутников тоже была улыбка. Это уж он никак не мог стерпеть.