Ганс выскочил из машины и распахнул пассажирскую дверцу. Мария забралась в теплое нутро салона, вслед за ней — Алекс.
— В аэропорт, — скомандовал он и откинулся на спинку сиденья.
Большая машина стремительно заскользила по ночным улицам. Мария молчала, отвернувшись к окну.
— Я забыл оставить твоей матери номер своего телефона. Скажу своему секретарю, чтобы он завтра утром первым делом связался с ней. Есть еще кто-нибудь, кого ты должна предупредить об отъезде?
Мария покачала головой.
— Даже… — Алекс помолчал. — Даже твоего друга Хоакина?
Мария повернулась к нему:
— Он действительно мой друг, что бы ты ни думал, и у меня есть собственный мобильный телефон, спасибо. Не стоит беспокоиться и что-то поручать секретарю.
— А тебе не стоит мне грубить, Мария. Я просто подумал…
— Один раз за сегодняшний вечер вы поступили порядочно, ваше высочество, пытаясь защитить меня перед матерью. Я думаю, вы заслужили мою благодарность. Только теперь… пожалуйста… не надо портить все.
— Я не защищал тебя, а говорил правду. Моя мать сразу же выбрала именно твой эскиз. — Он на миг заколебался. — Честно говоря, я согласен с ней. Твоя работа — лучшая. Почему я должен был скрывать это?
Мария подняла голову и посмотрела ему в глаза. Лимузин проезжал как раз мимо светофора, и Алекс увидел, что в ее глазах стоят слезы.
— Почему же ты не сказал об этом мне сразу?
Алекс почувствовал мгновенный укол вины, но тут же одернул себя: «С чего бы? Мария не была честна со мной, и ее ложь куда более серьезна».
— Я сказал тебе то, что считал нужным, — холодно ответил он.
Она вдруг побледнела:
— Попроси водителя остановиться.
— Что случилось?
— Меня сейчас…
Алекс опустил стекло, отделявшее салон от кабины водителя, и указал на тротуар. Стоило Гансу остановить машину, а Алексу — открыть дверцу, как Мария пулей вылетела наружу.
Тошнота выворачивала ее наизнанку, но Алекс подошел и положил руки ей на плечи.
— Уйди, — простонала Мария. — Я не хочу, чтобы ты вид… — Очередной спазм не дал ей договорить, а Алекс лишь крепче сжал ее плечи. Когда все закончилось, она выпрямилась, дрожа, но не поворачивалась.
— Мария? — мягко спросил он. — Прошло?
Она кивнула:
— Я уже в порядке.
Нет, она не была в порядке — ее голос срывался, а дрожь усиливалась. Алекс выругался сквозь зубы и развернул ее лицом к себе. Мария упорно не поднимала головы.
— Что случилось?
— Не знаю. Думаю, это грипп. Сейчас многие болеют.
Господи! Она выглядела такой хрупкой! В этой убогой куртке…
Алекс достал из кармана носовой платок и протянул ей. Мария покачала головой: