— Кажется, нас ожидает какое-то празднество? — проговорила она, стараясь сдержать дрожь.
— Да, мы празднуем нашу помолвку. Отец О'Доннелл будет здесь завтра.
Изобел метнула на Тристана испуганный взгляд:
— Но твоя матушка…
— Она ждет вас за столом, — вмешался лэрд. — Поговорив с вашим братом, мы…
— С моим братом? — улыбнулась Изобел. — Что такого мог сказать Тамас…
— Это был Камерон, а не Тамас, — поправил ее Каллум. — Он рассказал нам, что случилось той ночью, мисс Фергюссон. Кейти поплакала, но…
Макгрегор продолжал говорить, но Изобел не слышала ни слова: все заглушал бешеный стук крови в ушах. Дыхание ее прервалось, грудь словно сдавило обручем.
Кам рассказал им правду? Признался во всем? И он еще жив? Повернувшись к Тристану, Изобел упала без чувств.
Изобел очнулась в кровати Тристана, но страшное воспоминание о признании Камерона мгновенно нахлынуло на нее, заставив похолодеть от ужаса. Он сказал им! Нет! Не может быть! Открыв глаза, она оттолкнула руки, пытавшиеся удержать ее в постели.
— Все хорошо, любовь моя, — ласково проговорил Тристан, склоняясь над ней.
Тристан сошел с ума? Разве может быть все хорошо, когда случилось непоправимое? Десять долгих лет она хранила тайну брата, дрожа от страха, зная, что стоит Макгрегорам узнать правду о смерти графа Аргайлла, и они явятся за Камероном.
— Где мой брат? — закричала она. — Где Камерон?
— Позволь мне поговорить с ней, — послышался женский голос из-за спины Тристана, — Оставь нас.
Подавив рыдание, Изобел проводила глазами возлюбленного. Ей хотелось позвать его и упросить отвезти ее домой вместе с братьями. Когда Тристан исчез за дверью, Изобел подняла полные слез глаза на его мать, сидевшую на кровати, и закрыла лицо ладонями.
— Мой брат был еще ребенком. — Изобел горько заплакала. — Он пытался защитить отца. Кам даже не понял, в кого выстрелил.
— Я знаю.
— Пожалуйста, умоляю вас, пощадите его. Я не смогу жить, если…
— Не плачьте, дорогая. — Кейт Макгрегор, нежно улыбаясь, отвела от лица ее руки. — Никто не причинит зла вашему брату.
Больше всего на свете Изобел хотела бы поверить ей. Но как такое возможно? Ведь всего несколько часов назад эта женщина не скрывала своей ненависти к детям Арчибальда Фергюссона.
— Ваш брат сказал нам, что вы оба видели, как Каллум убил вашего отца, — тихо произнесла жена лэрда. Воспоминания о прошлом затуманили ее взгляд. — Вам было всего десять лет. Вы осиротели даже раньше, чем я.
— Каму было восемь, — прошептала Изобел, надеясь, что Макгрегоры сжалятся над ее братом.
— Я понимаю, что вы думаете о моем муже, но он вовсе не чудовище. Каллум не стал бы мстить юноше за то, что тот совершил еще ребенком, даже если детский проступок обернулся трагедией. Да и я никогда не допустила бы этого.