И его внимание задерживается там, где есть что-то, доступное наблюдению.
Нам известно, что даже в пределах поля 1 внимание взрослого человека может быть либо привлечено чем-то извне, либо направляться чем-то изнутри. И научиться отвлекать свое внимание от притягивающего его объекта — весьма болезненный процесс, который необходимо освоить еще на школьной скамье. Итак, внимание ребенка отдано во власть объектов притяжения. Между тем нам известно, что сильнее всего привлекают внимание грубые телесные наслаждения и физическая боль. Они же существуют только в поле 1. Следовательно, боли отводится не только чисто физиологическая роль.
Наконец, ребенок достаточно быстро усваивает, что в поле 1 он может вмешаться в ход событий, чтобы доставить себе эти наслаждения и избежать боли. И очень скоро это становится главной целью человека.
* * *
Просматривая предыдущие разделы этой главы, мы понимаем, что конечный ум — ум, умеющий оценивать лишь самые элементарные виды в том сложном структурном снаряжении, которое имеется в его распоряжении, — всегда должен выставлять себя как нечто внешнее по отношению к любой концепции своей структуры — концепции, которую мы можем попытаться сформировать.
* * *
В части 1 данной книги мы всячески избегали отвечать на вопрос: следует ли приписать направление внимания изнутри конечному наблюдателю или чисто автоматическим процессам, происходящим внутри мозга. Мы довольствовались замечанием о том, что если мы рассматриваем конечного наблюдателя как агента, ответственного за свои действия, мы должны признать за ним статус animus, наделенной способностью вмешиваться в ход событий, ибо концентрация внимания оказывает, как известно, примечательное воздействие на образование в памяти следов.
Однако, дабы обезопасить беспечного мыслителя от возможных ловушек, лучше все же показать, что такое направление внимания, такое вмешательство следует приписать «наблюдателю в бесконечности».
В действительности вопрос формулируется так: должно ли внимание в любом из полей более высокого порядка непременно совпадать с некоей характеристикой в субстрате, аналогичной «максимальному потоку мозговой энергии» в поле I?
В ходе нашего исследования мы не обнаружили никакого закона, принуждающего внимание направляться на какое-либо конкретное явление в каком-либо конкретном поле. Проведенный нами анализ позволил нам резко разграничить внимание, сводящееся к «наблюдателю в бесконечности», и то, что представлено вниманию, иначе говоря, содержимое субстрата. «Максимальный поток мозговой энергии» или нечто подобное в любом поле более высокого порядка есть характеристика субстрата и в качестве таковой безусловно отличается от «фокуса внимания». Теоретически можно отграничить одно от другого. А «эксперимент наяву» показывает, что теоретическое разграничение есть практическое, реальное разграничение, а не мелочный педантизм метафизика. Ведь в «эксперименте наяву» одно присутствует, а другое отсутствует.