— А лет тебе сколько?
— Да уж побольше, чем тебе! — задрала нос Лидриэль. — Эльфы по сравнению с людьми — долгожители.
— Зато по сравнению с драконами — младенцы, — огрызнулся Рету.
— Ага, а люди и драконы — как эльфы и весенние головастики, — не осталась в долгу эльфийская девица — Пей молоко, головастик!
Рету призадумался, что бы такого обидного ответить, но тут шкура отодвинулась в сторону, и в конус втиснулся огромный кентавр.
— Пришел в себя, значит, наш найденыш.
— Его зовут Рету, — сказала кентавру девочка-эльф.
— А я Файнос, — склонил гривастую голову кентавр.
— Файнос Большой Лук, — уточнила, улыбнувшись, эльфийка — Мы подобрали тебя около озера.
— А как ты, кстати, попал туда, а? — спросил кентавр.
— Я упал, — честно сказал Рету.
— А я говорил! — обрадовался кентавр. — А ты знаешь, что Лидриэль — солнечная танцовщица?
— Нет.
— Это она тебя вылечила.
— Спасибо.
— Да ладно, — фыркнула солнечная танцовщица. — Не стоит благодарностей. Пойдем, Файнос, ему отдохнуть нужно. Покажи мне свою двоюродную бабушку.
— Так я ведь уже отнес ей подарок! — сообщил кентавр. — Теперь к дяде пойду.
Он осторожно, пятясь задом, выбрался из конуса. Лидриэль вышла за ним, плотно прикрыла шкуру, чтобы раненому ничего не мешало.
Рету подумал, что и правда устал уже. Эльфийские принцессы, кентавры, бизонья печень… После молока потянуло в сон. Жабка по имени Плюшка пристроилась рядышком и стала размеренно похрапывать. Под ее храп и Рету задремал. Уже в полусне он сообразил, что это за конус, в котором он лежит.
Это шатер.
Солнечная танцовщица гуляла по яблоневой роще. Ее тоже пригласили в полдень к общему костру у шатра брата Файноса, но она пока не знала, присоединится или нет.
Среди деревьев было спокойно и привычно. Солнце подсвечивало листву, пятнало землю узорами. Было видно, что за рощей ухаживают. Некоторые яблони казались совсем древними, яблок на них не было, но никто и не думал их выкорчевывать. Наоборот, яркие тряпочки украшали ветви. Лидриэль понравилось такое отношение к старым деревьям.
Опушкой рощи неторопливо двигались два кентавра. Одного Лидриэль узнала сразу: это был Бешеный Конь, шаман племени. Судя по тому, как он разговаривал со вторым кентавром, тот тоже был весьма уважаемым лицом.
Лидриэль не хотела, чтобы шаман ее заметил, поэтому она замерла у ствола, неразличимая, как лесной дух.
Кентавры приблизились.
— И все же ты так и не ответил мне, о Бешеный Конь, почему тебя тревожат эти гости.
— Потому же, что и всегда! — скрипуче сказал шаман; — Я считал и считаю, что кентаврам нужно держаться от эльфов подальше!