Дверь со двора отворилась. Не входя в комнату, Морис сказал:
— Госпожа Петьо, мастер спрашивает, сколько готовить начинки для пирогов?
Хозяйка удержала слезы. Немного подумав, она промолвила:
— Пусть он сам придет сюда. Пусть придет.
Морис исчез. Госпожа Петьо подошла к двери, ведущей в магазин, отодвинула портьеру и заглянула внутрь. Потом повернулась к Клодине, которая с напряженным выражением лица стояла у порога, и сказала:
— Милая Клодина, не теряйте времени! У нас и без того достаточно огорчений.
В столовую вошел мастер.
— Звали меня? — спросил он.
Хозяйка подошла к нему.
— Голубчик Андре, мы так несчастны.
Лицо мастера стало непроницаемым, глаза смотрели холодно.
— Само собой, — проговорил он, — само собой. Но мне надо следить за печью. Зачем вы меня звали?
— Знаете, господин Петьо сильно расстроен… расстроен поведением этого негодного мальчишки, — продолжала хозяйка. — Ну скажите, Андре, можно ли было ожидать чего-либо подобного?
— Но я-то что могу сделать?
Она бросила на него взгляд, словно молила о помощи.
— Я бы так хотела, чтоб он не прогонял мальчика. Поймите меня, Андре. Ведь надо подумать о родителях Жюльена, это такие порядочные люди. Разумеется, я хлопочу не о нем и, уж конечно, не о нас.
Хозяйка умолкла. Покачала головой и посмотрела на мастера, но он только пожал плечами, будто хотел сказать: «Так-то оно так, но я тут ничего не могу поделать!» Госпожа Петьо подождала еще немного, но, видя, что он молчит, снова заговорила:
— Дело в том, что муж не желает его больше видеть. И я вполне понимаю господина Петьо. Любой на его месте уже давно выставил бы этого сорванца за дверь. Но я-то хорошо знаю своего супруга. Не успеет он прогнать Жюльена, не успеет тот уйти, как он уже будет испытывать угрызения совести и заболеет еще сильнее.
Мастер кусал губы. Он быстро взглянул на Жюльена, потом, неторопливо потирая руки, заговорил, словно подыскивая слова:
— Пожалуй… я, конечно, не знаю, но выход, пожалуй, есть.
— Говорите, Андре. Говорите скорее. Помогите же мне! — воскликнула хозяйка.
— Вы и сами знаете, уже начало декабря. Мне пора приниматься за праздничную витрину.
— Господи, и то верно! Еще одной заботой больше.
— И в такое время вы собираетесь уволить человека.
— Ну, такого ученика, как этот… — промолвила она.
— Верно, — согласился кондитер, — он еще мало что умеет. Но он как будто недурно рисует, я видел его наброски, и он мог бы помочь мне, когда я стану работать над витриной.
— Но ведь вы будете заниматься этим только после обеда?
Мастер пожал плечами.
— Ну, тут уж ничего не поделаешь. Может, остальную часть дня хозяин уж как-нибудь вытерпит присутствие Жюльена. Понятно, при том условии, что тот станет вести себя хорошо.