Беренгарий, маркграф Фриули, всегда выказывал уважение по отношению к Церкви. По рассказам, он совершил лишь одно злодеяние, жестоко отомстив за нанесенное ему оскорбление — похищение его племянницы. Лиутард, епископ Верчелли и архиканцлер Карла III, осмелился выкрасть из монастыря св. Юлии Брешианской племянницу Беренгария, чтобы отдать ее в жены своему родственнику. Новоявленный супруг при таинственных обстоятельствах умер, так и не притронувшись к девушке, которая вернулась в свой монастырь, а Беренгарий стал мстить обидчику. Епископский дворец в Верчелли подвергся осаде и разграблению, но Лиутарду удалось скрыться; позже враги примирились, причем с нравственной стороны Беренгарий только выиграл.
Хотя могущество Карла III было в прошлом, Беренгарий все еще оставался признанным лидером прогерманской партии. Он был в прекрасных отношениях с императором; мог похвастаться тем, что его мать была дочерью императора Людовика Благочестивого. За неимением иных предпочтений, глава папского престола решил пустить все на самотек, и Беренгария избрали королем Италии.
Претензии Гвидо на корону Франции показались современникам не очень вразумительным объяснением тому, что он не стал состязаться с Беренгарием. Поговаривали о давно заключенном между ними недвусмысленном договоре: один должен был выдвинуть свою кандидатуру во Франции, другой — в Италии>[3]. Современные исследователи, рассуждая о правдоподобности этого договора, пришли, чего и следовало ожидать, к противоположному выводу. В этой связи необходимо упомянуть следующее: в действительности, пока шли переговоры между Беренгарием и итальянскими магнатами, в результате которых в период с 30 декабря 887-го по 6 декабря 888 года он был избран итальянским королем, Гвидо должен был встретиться с бургундскими грандами, мечтавшими видеть на троне Франции своего ставленника. Вполне возможно, что одновременно с этими встречами проходили также переговоры между Беренгарием и Гвидо, поскольку первый, скорей всего, предпочел бы услать подальше своего соперника, а второго более всего занимала проблема привлечения на свою сторону Унрохов с их вассалами в Северной Франции и во Фландрии. Результатом этих переговоров явилось, в частности, то, что Рудольф, аббат монастыря св. Бертина и брат Беренгария, встал на сторону Гвидо>[4].
Франция, как и Германия, нуждалась в короле, который смог бы защитить страну от норманнов. Поскольку при этих обстоятельствах последний малолетний Каролинг не мог претендовать на корону, самой подходящей кандидатурой оказался граф Эд Парижский, который ранее проявил редкостное мужество, защищая город от кровожадных викингов. Впрочем, знатные избиратели никак не могли единогласно остановить свой выбор на этом имени, и образовавшаяся в Бургундии группа оппозиции под руководством архиепископа Фулька Реймского выбрала Гвидо Сполетского, чтобы на выборах противопоставить его Эду. Причиной этого выбора послужило лишь родство маркграфа с могущественным архиепископом и, возможно, с еще какими-то членами этой группы. К Эду архиепископ Фульк относился враждебно, поскольку граф всегда не слишком уважительно обращался с Церковью, а Гвидо выбрал, руководствуясь личными интересами и амбициями. Вполне понятно, на какое высокое моральное и политическое положение Фульк как человек и государственный деятель мог бы рассчитывать, если бы ему удалось сделать своего родственника королем Франции