Неподалеку послышались торопливые шаги де Ранвальма, по шаркающей походке его нельзя было спутать ни с кем другим. Дождавшись, когда старейшина подойдет поближе к фонтану, навстречу ему выскочили эльфы и, обнажив клинки, зловеще прошептали:
- Жизнь или кошелек!
- Я буду жаловаться! - истерично заверещал эмпат.
Стэн ловко подставил вопящему старейшине подножку, отчего тот шмякнулся на пятую точку, а Рэй сунул ему в рот скомканный платок.
- Заткнись и слушай сюда! - зашипел эльф. - Сейчас ты добровольно-принудительно отдашь нам все, что имеешь с собой ценного, а потом без лишних эксцессов позволишь себя связать и определить на отдых в самом живописном месте парка - возле фонтана. Зацени! Водичка журчит, утром птички запоют. Благодать да и только!
- И еще! - включился в игру Стэн. - Извини, старик, но нам придется тебя раздеть, но не переживай, ночи сейчас не слишком холодные, да и до рассвета недалеко. Долго тебе куковать не придется.
Говоря все это, эльфы ловко раздели старейшину, предварительно вытряхнув содержимое его карманов, и привязали к дереву. Лонар не переставал жалобно поскуливать и глазами молить о пощаде. Но грабители остались неумолимы.
Отсалютовав эмпату и подхватив его манатки, братья скрылись в темноте. Я бесшумно юркнула следом. Спектакль произвел на меня неизгладимое впечатление, но вот с аплодисментами пришлось воздержаться.
Положа руку на сердце, можно сказать, день прожит не зря.
Нарин
С самого утра в коридорах Ирриэтона было необычайно оживленно. Близнецы с воплями: "Подъем, салаги!" носились по комнатам, обеспечивая гостям "приятное" пробуждение. Обозленные эмпаты в одних подштанниках выпрыгивали в коридор и гнались за нарушителями покоя до самого сада.
После необычной побудки гости, злые и голодные (как вы догадываетесь, времени "на поесть" у них тоже не было) столпились возле замка, где с распростертыми объятиями уже поджидала их я. И пусть потом попробуют упрекнуть меня в негостеприимстве!
Картина, доложу вам, была еще та. Полуголые женихи, так внезапно поднятые с постели, жались друг к другу в надежде согреться, потому что, хоть и стояло на дворе бабье лето, по утрам было довольно прохладно. Некоторые, самые нежные, а может, самые стеснительные, порывались вернуться назад, дабы закончить свой туалет, но такой команды не было, и я убедила их, что они и так прекрасно выглядят.
Зарождающийся бунт на предмет вынужденного голодания мне легко удалось подавить, напомнив страждущим, что физические упражнения лучше проводить на голодный желудок. Проинформировав женихов, что сейчас им предстоят небольшие испытания и что выдержавшие их с честью получат завтрак, наполнила молодые сердца хоть каким-то энтузиазмом.