- Боец справа от меня, похоже, умер,- сказал он.
Встав на колесо, заглянул в кузов. Прикрытый грязной шинелью боец смотрел в небо стеклянными глазами. Приложив руку к холодной шее, я с надеждой пытался уловить пульс. Его не было. Вздохнув, я провел рукой по лицу мертвого бойца, закрывая веки. Спрыгнув на землю, сказал лейтенанту:
- Хоронить его будем, когда приедем на базу. Со всеми воинскими почестями,- но лейтенанту, похоже было все равно, закатив глаза, он уронил голову на грудь. Приложив руку к шее, я услышал слабый пульс. Вздохнув свободней, крикнул медика из первой машины. Нам пришлось из-за малого количества мест взять одного военврача. Я объяснил, что раненый летчик потерял сознание, нужно посмотреть его. Занимавшийся, кем-то в кузове, медик оторвался от работы и, кивнув, продолжил.
Поправив ремень автомата на плече, я стал спускаться вслед за бойцами, державших оружие на изготовке. Оба водителя топали за мной, негромко переговариваясь. Идя рядом с глубокой колеей, я стал разглядывать трактор, увязший в воде поверх гусениц в середине огромной лужи. Подойдя ближе, увидел, что прошлые водители просто объехали лужу по краю, набив там даже новою колею. Разглядывая трактор, размышлял. Трактор наш, застрял, бросили, но не это привлекло мое внимание. Хмыкнув, громко сказал на русском:
- Можете выходить, мы свои, русские. Просто одеты в трофейную форму.
Бойцы, слушая мою речь, сразу же закрутили головой. У обоих на лице отразилась досада. Из-под трактора высунулась грязная голова в советской пилотке. Внимательно поглядев на нас, боец вылез весь. Даже сквозь грязь, стекающую по нему, было видно насколько он худ,
- Вы кто?- хрипло выдохнул неизвестный, держась за трактор. Я вдруг понял, что он от голода еле-еле на ногах стоит. И что в лужу он залез в надежде найти что-нибудь съедобное в тракторе.
- Капитан Михайлов. Боец, тебе нужна помощь?- спросил я. Неизвестный вдруг пошатнулся и стал падать лицом в лужу. Бойцы синхронно прыгнули в лужу и, разбрызгивая грязь, подбежали к упавшему. Подхватив его под мышки, потащили на берег.
- Архипов. Давай медика сюда. Живо,- крикнул я. Сорвавшийся с места водила рванул наверх. Мы вчетвером вынесли высушенное тело на сухое место. Парень был в сознании. Редкая бородка и осунувшееся лицо говорило о многом. Закашлявшись, он попросил:
- Есть, дайте поесть, пожалуйста,- сзади раздался топот двух человек. Обернувшись, я сказал подбежавшему военврачу,
- Похоже на дистрофию. Он крайне истощен,- военврач оттер меня в сторону. Открыв трофейную медицинскую сумку, он стал в ней ковыряться, потом, повернувшись, спросил: