Собачища смерила гостью оценивающим взглядом, как бы сомневаясь в том, что всякие посторонние девушки достойны ее лапищи… но маленькая хозяйка настаивала, и наконец серая лохматая лапа, украшенная острыми когтями, с царственным величием была протянута Лине. Феникс с улыбкой осторожно тронула серую шерсть…
— Привет, Минни.
— Аррр?
— Вот, — Диана, затаив дыхание, проследила за процедурой знакомства и довольно предложила, — Теперь давай я тебе покажу Макси?
— У тебя еще и Макси есть?
После полутораметровой Минни от Макси Лина ожидала, по меньшей мере, слоненка. Но Макси оказался всего лишь морской свинкой. Шустрый, рыжий и веселый зверек бодро обежал вокруг Лины, с надеждой обнюхал руки маленькой хозяйки и свою тарелочку и разочарованно попискивая, удалился досыпать свои свинские сны. Спальню он выбрал странноватую — спину прилегшей Минни, но феникса это почему-то не удивило.
— Вот. А у тебя кто-нибудь живет?
— Живет?
— Ну зверик! Мама говорит, это приносит счастье.
Хм… Интересная у тебя мама.
— Нет. Сейчас никто.
— А раньше? — не отставало любознательное дитя.
— Были. Птицы.
— Птицы — тоже хорошо, — оптимистично заключила девочка, и резво убежала.
Слегка недоумевая, феникс выглянула в коридор, но ее необычная подопечная уже вернулась с подносом, на котором гордо красовались два стакана сока и блюдо домашнего печенья.
— Угощайся. Мама обещала, что скоро научит меня печь такое. А ты?
— Я? Я не умею печь!
— Нет, я про танец!
И эта туда же!
Лина, естественно, отказалась учить свою необычную подопечную танцам. Ей сейчас проблемы не нужны, а если Стефания пожалуется главе клана на, мягко говоря, необычные занятия, то эти самые проблемы на девушку свалятся в полном объеме.
Девочка, тоже вполне естественно, надулась. Как все-таки похожа…
Начинать тренировки с ссоры Лине тоже не хотелось (по вполне понятным причинам). Поэтому, поразмыслив и припомнив кое-что из детства, феникс подошла к нахохлившемуся ребенку.
— Эй… Послушай…
— Нет.
— Что — нет?
— Не хочу слушать. У тебя даже голос такой…
— Какой? — старшая феникс поневоле заинтересовалась своим голосом. — А что с ним не так?
— А он у тебя сейчас, как у мамы, когда она заводит: «Детка, надо скушать это, не бойся, это вкусно и полезно!» Бееее! — обиженно передразнила девочка.
Ну вот и что с ней делать?
Не хочу, надо же…
У самой Лины на слова «не хочу» просто условный рефлекс выработался. Сначала она говорила это, искренне не понимая, почему нельзя вместо скучной тренировки побегать в лесу за бабочкой… Потом поумнела и старалась не нарываться на очередную трепку. А потом бросала это, как вызов, и вскидывала голову, встречая взгляд матери — в упор. И та смотрела… смотрела… но занесенная рука поневоле опускалась.