Я подошел к дверям, глубоко вделанным в каменную стену, и нажал на массивную ручку. Где-то в отдалении приглушенно прозвучал звонок. Я и не заметил, как появился монах и спросил:
- Куда это ты, братец, собрался?..
Растерявшись, я не знал, что ему и ответить. Но тут же совладал с собою:
- В базилику. Помолиться у креста спасителя.
- А разрешение ты испросил? Я молчал.
- Тот же Христос и в нашем храме, братец, — сказал монах, ехидно улыбаясь. — А молиться, конечно, нужно. Молитвы очищают, даруют сердцу благодать.
Посрамленный и расстроенный неудачей, я повернул обратно, осматривая в то же время каменную стену. Преодолеть такую высоту было немыслимо, тем более что на верху стены блестели вмурованные в нее осколки стекла. Я понял, что из монастыря мне не выбраться.
Было очень стыдно вновь встретиться с Ромасом, но разве я виноват в том, что не смог убежать. За нами повсюду следит недремлющее, всевидящее око всевышнею. Увы, за ошибки приходится расплачиваться.
Я медленно побрел в монастырский храм, отыскал молящегося Ромаса и опустился рядом с ним на колени. И словно оправдываясь, прошептал ему на ухо:
— Нас зорко стерегут ангелы-хранители...
— Да будет на то святая божья воля. Не придется мне и писем тебе писать. Помолимся, чтобы сердце успокоилось.
И мы склонили головы перед изображением Христа.
На следующий день в нашу спальню привели еще нескольких ребят. Теперь наша группа стала довольно многочисленной. Прошло несколько недель. Я уже почти смирился со своей судьбой и даже раскаивался, что хотел сбежать из монастыря.
Перед отправкой на вокзал нас повели в костел помолиться. Только мы спустились по лестнице вниз, как я заметил возле себя монаха. Он не отходил от меня и в костеле. Я недоумевал, чего он пристал ко мне. Неужто стережет, чтобы я не сбежал?..
Миссионер Скелтис, произнося прощальную проповедь, упомянул в конце ее, что кое-кто из ребят не держит данного слова. Я понял, что речь идет обо мне, и не знал, куда девать глаза. Вернувшись из костела,я не вытерпел и, подойдя к миссионеру, попросил прощения:
— Меня очень напугали эти распятия в базилике... Вот я и не выдержал. Простите меня.
— Ты нарушил свое слово, — сказал Скелтис. — Знай, сын мой, что отречение от данного слова есть зародыш каждого греха. Старайся побороть дурные намерения, которые поощряет сатана. Не оглядывайся назад! Стремись всем своим умом и сердцем к душевной уравновешенности, и ты станешь хорошим воспитанником монастыря.
Видимо, миссионер не поверил в искренность моего раскаяния. По пути на вокзал приставленный ко мне монах не отходил ни на шаг, следуя рядом со мною как тень.